Нашла вот статью в Интернете, делюсь.
Автор – Сергей МАКЕЕВ.
Международный ежемесячник “Совершенно секретно”
Имя царя Федора Алексеевича прочно забыто нами, его правление померкло на фоне эпохи Петра Первого. А между тем этот царь был последним царем России, и многое из того, что делал Петр, было сделано благодаря начинаниям Федора Алексеевича Романова.
Под утро 30 января 1676 года царь Алексей Михайлович скончался тихо, словно подтвердив свое прозвание Тишайший. В хоромы царевича Федора пришли ближние бояре, думные люди и объявили: «Алексей Михайлович всея Великия и Малыя и Белыя России самодержец, оставя царство земное, преселися в вечные обители». Царевич хворал, у него опухли ноги, да тут еще такое потрясение. Но его подхватили под руки, повели в Грановитую палату и усадили на трон. Придворные тотчас начали присягать новому царю, вслед за кремлевскими обитателями появились московские дворяне и военные.
Еще два года назад царевич был «объявлен» церкви, двору и народу как наследник престола, и все-таки смерть отца и его воцарение оказались нежданными, а присяга близ неостывшего тела прежнего царя – неприлично скорой. На то имелись веские причины. Покойный государь был женат дважды. От первой жены, Марии Милославской, родились трое сыновей – Алексей, Федор и Иван, да еще шесть дочерей, в их числе и Софья.
После смерти супруги, уже в преклонных годах, Алексей Михайлович женился на Наталье Нарышкиной, и в этом браке родились Петр и Наталья. К несчастью, все мальчики от первого брака страдали наследственной болезнью, похожей на цингу или авитаминоз, все трое прожили недолго, а младший, Иван, был к тому же слабоумен. Зато сын от второго брака, Петруша, здоровый и подвижный мальчик, как говорили, «не ходил, а бегал». У знатных родичей Нарышкиных был формальный повод оттеснить законного наследника под предлогом его болезненности и попытаться посадить на престол десятилетнего Петра. Такое развитие событий было маловероятно, никто не хотел новой смуты, и все-таки партия Милославских решила не тянуть с присягой.
На похоронах отца Федора Алексеевича несли на носилках. Но в этом тщедушном теле был заключен неукротимый дух. Федор поддавался болезни только в дни тяжелых приступов, в остальное время был чрезвычайно деятелен. Сызмальства он любил верховую езду, охоту с ловчими птицами, великолепно стрелял из лука, увлекался подвижной игрой, наподобие современного тенниса. У него первого появилась маленький потешный отряд с игрушечным оружием, изготовленным лучшими мастерами Оружейной палаты.
С другой стороны, Федор Алексеевич был по-европейски образованным и развитым юношей. Первую книгу с картинками ему подарили в возрасте двух лет, и с тех пор книги стали его постоянными спутниками. Личная библиотека Федора Алексеевича насчитывала двести с лишним томов – по тем временам богатейшее собрание. Его учителем был Симеон Полоцкий – выдающийся церковный деятель, философ и поэт. Неудивительно, что его ученик «весьма изрядные вирши складывал», ценил живопись и музыку (даже сам сочинил песнопение «Достойно есть», которое и сегодня часто исполняется), знал польский язык и латынь.
Это был, если угодно, человек эпохи Возрождения, как это ни странно звучит. Европа уже стояла на пороге Нового Времени, но в России, с учетом ее постоянного отставания и в связи с последствиями Смуты, еще больше затормозившей ее развитие, XVII век был лишь поздним Средневековьем. А Федор Алексеевич, как мы увидим, уже впитывал «просвещенья дух».
Дальнейшие события показали, что юноша, почти мальчик, думал о предстоящем царствовании загодя. Потому что уже в торжественный чин венчания на царство он внес существенные изменения. Раньше русские цари обосновывали свое право на власть прежде всего на законе родства и наследования престола. Теперь же объявлялось, что царь принимает высшую власть, во-первых, по церковному закону, во-вторых, как единственный в мире православный государь, и только в последнюю очередь – «по обычаю древних царей и великих князей российских».
Сразу вопрос: насколько самостоятельным был Федор Алексеевич в своих поступках, не стоял ли кто за его спиной? Разумеется, у него были умные советники, толковые исполнители, но руководил всей работой он сам, был инициатором реформ, активным участником разработки проектов и важнейших документов. Кстати, некоторые из «сотрудников» старшего брата перешли «по наследству» к реформатору Петру.
Так шестнадцатилетний без двух месяцев царь Федор II Алексеевич начал править Россией. Завидное ли это было наследство? Россия при Алексее Михайловиче стала самым обширным государством Европы, притом ее границы непрерывно продвигались на восток и на юг. Но была мало заселена, бедна, неразвита, налогов собиралось мало, государство постоянно нуждалось в деньгах. Правительства в европейском понимании практически не было: слишком много ведомств (приказов) с нечеткими функциями и своеволие Боярской думы. Слабая организация войска и, как бы теперь сказали, силовых структур. Хилая законодательная система. Суд отнюдь не скорый и правый. И, куда ни пойди, всюду поборы и произвол.
Прежнего царя, Алексея Михайловича, называли Тишайшим, но его правление было совсем не тихим: две войны, шведская и русско-польская, растянувшаяся с перерывами на тринадцать лет, церковный раскол, восстание Степана Разина и Медный бунт. И это еще не весь список потрясений «тихого» правления. Объединение с Украиной стало поистине «беспокойным хозяйством» для Москвы, а главное, осложнило и без того напряженные отношения с Польшей, Турцией и Крымом.
Пусть Дума – думает
Смена власти всегда связана с устранением бывших приближенных и возвышением новых. С воцарением Федора Алексеевича родственники его матери, Милославские и иже с ними, требовали расправы над фактическим главой правительства при покойном государе – боярином Артамоном Матвеевым – и удаления от двора царицы-вдовы и ее детей. В отношении Матвеева молодой царь, что называется, прогнулся. Но Федор Алексеевич все же не пошел на крайние меры, ограничился ссылкой с конфискацией (одно поместье оставил боярину на пропитание). А по отношению к мачехе и единокровным брату и сестре – уперся. Они продолжали жить в Кремле, в царском дворце.
Мария Милославская, мать Федора Алексеевича
Петруша так вовсе был любимцем Федора Алексеевича, к тому же его крестником. Это старший брат приобщил будущего императора к военным играм, учил стрелять из лука, подарил ему целую игровую комнату с походным шатром, игрушечной лошадкой, полковым барабаном и игрушечным оружием. Когда позднее Милославские опять стали требовать отселения Натальи Кирилловны с детьми из дворца, Федор Алексеевич подумал-подумал – и построил для себя новые хоромы.
Однако с чего-то надо было начинать перемены. О Боярской думе мы знаем в основном из исторических романов. В них бояре представлены карикатурными старцами, дерущимися из-за того, кому сидеть ближе к царю, а также отчаянно сопротивляющимися всему новому и прогрессивному. Но бояре в Думе были разные: одни радели о пользе государству, другие пеклись о собственной. Бояре были высшими заседателями, но, кроме них, в Думе заседали «думные дьяки» – фактические руководители приказов (формально во главе приказов стояли бояре). Именно эти «думцы» лучше других знали положение дел, и в их суждениях не было личной корысти.
Юный царь нашел оригинальное решение – он резко, на треть, увеличил количество заседателей в Думе. Новые думцы не входили в группировки, к тому же Дума стала постоянно действующим органом: «Боярам, и окольничим, и думным людям, съезжаться в Верх в первом часу (с рассветом) и сидеть за делами», – приказал юный царь. Он назначил рабочие часы и для приказов, и для судов. В ту пору русские люди обычно отдыхали после обеда, поэтому рабочий день делился на две части: «со свету» до обеда пять часов и столько же дотемна.
Затем царь принялся за реорганизацию приказов. Численность дьяков, подъячих, писарей и других служащих царь увеличил, чтобы справиться с бумажной волокитой. Установил сроки принятия решения по всем делам, а в затруднительных случаях повелел передавать дела в Думу либо ему лично. Над всеми приказами он возвысил Расправную палату (Расправную не в смысле расправы, а в смысле – справляться с важными делами). Чтобы укрепить авторитет руководителей, Федор Алексеевич разрешил судьям и думным дьякам незнатного происхождения именоваться полным именем с отчеством: неслыханная честь. Но и ответственность начальства была повышена: руководителям приказов запрещалось подписывать бумаги совместно с товарищами (заместителями), а только единолично; запрещалось рассматривать дела родственных и близких.
Собственно, с этих пор мы можем считать, что в России появилось правительство. Но те же порядки Федор Алексеевич распространил на суды. Срок рассмотрения дел он ограничил – 100 дней (сейчас бы так!). В случае превышения требовал дело к себе, а на судью налагался штраф. Наказания стали гуманнее: царь отменил «членовредительные», вроде отсечения руки за воровство, и заменил их ссылкой в Сибирь. Причем запретил ссылать детей (раньше было и такое). Повелел также улучшить содержание в тюрьмах и выпускать отбывших наказание без необходимых прежде залогов или поручительств.
Государство, как общеизвестно, получает деньги в виде налогов, которые в XVII веке назывались «тягло». Прямых и косвенных налогов взималось множество, система была путаной. Федор Алексеевич провел перепись по всей стране, четко определил, кто и какое должен нести тягло. Затем он ввел, так сказать, единый налог – «стрелецкие деньги и хлеб».
Деньги шли в основном на военные нужды, а хлеб свозился в казенные житницы. Для хлебного сбора были введены стандартные медные меры с гербом, поэтому их называли «орл_ные». Все остальные налоги были упразднены, прежние недоимки прощены, но и установлены впредь строгие наказания для неплательщиков. В указах о налогах царь не только повелевал, но и разъяснял, почему это выгодно населению, «чтобы богатые и полные люди перед бедными в льготе, а бедные перед богатыми в тягости не были».
Реформировал и местное управление. По его указам вся власть на местах сосредоточилась в руках городских воевод, великое множество руководящих должностей-«кормушек» было отменено. Только в одном воеводы были серьезно ограничены: теперь они не имели касательства к государственной казне.
Алексей Михайлович, отец Федора Алексеевича
Армия России была если не самой мощной в Европе, то одной из сильнейших. Но постоянно боеспособных частей насчитывалось немного. Стрельцы, дворянская конница, поместное войско, да теперь еще украинские казаки – все эти части формировались, жили и служили сообразно старым уставам и древнему укладу. Мешал разнобой в численном составе формирований, в наименовании командиров. От этого происходила путаница в чинах.
Правда, еще при первом Романове, Михаиле Федоровиче, появились в русской армии «полки иноземного строя», организованные по европейскому образцу, под командованием иностранных офицеров. При Федоре Алексеевиче такие пехотные полки, драгуны и рейтары (тяжелая кавалерия в кирасах и шлемах) уже составляли внушительную часть войска. Еще его отцу начинал служить славный полковник, а затем генерал Патрик Гордон, первый воинский учитель Петра, при нем приехал на службу в Россию безвестный швейцарец Франц Лефорт, ставший любимцем будущего императора.
Царь избавился от частей, набиравшихся на временной основе, и вернул таких служивых к сохе – пусть лучше тягло несут. В пограничных областях он организовал военные округа со своими штабами – приказными избами. Все регулярные части отныне подразделялись на тысячные полки, все командиры и офицеры носили общевойсковые звания. Наконец, Федор Алексеевич создал гвардию – так называемые «выборные солдаты» стояли лагерем на окраине Москвы в Бутырках.
Командирами разного уровня служили, конечно, дворяне. Государство платило дворянам за службу поместьями, их еще называли окладами. «Сидеть на окладе» значило как раз служить на действительной. Если сын дворянина шел служить вослед отцу, то право семьи на поместье подтверждалось. Наследственной собственностью дворянские поместья стали позже, а вот крестьяне уже были крепостными, правда, пока еще с правом перехода в другие поместья. Государство платило служивым деньги только в походах – считалось, что в это время они не могут вести хозяйство. Федор Алексеевич, как впоследствии и Петр, хотел, чтобы все дворяне служили. Царским указом предписывалось всех дворян записывать в полковую службу, затем и дума «приговорила», что семьи уклоняющихся лишатся поместий.
Но для полного привлечения дворянского сословия на службу требовалось много земли. Федор Алексеевич решил взять эти земли за южной границей, в так называемом «Диком поле», откуда исстари ждали набегов степняков-кочевников и крымцев. Царь решительно перенес линию пограничных укреплений далеко на юг, прирезав к России 30 тысяч квадратных километров черноземов. А чтобы окончательно обезопасить будущее население этого края, Алексей Михайлович именно там расположил основные силы обновленной армии. Начался приток дворянства в армию. На плодородные и хорошо защищенные земли потянулись и мужики.
Но сложность военных преобразований Федора Алексеевича состояла в том, что они проводились во время войны, на ходу. Общеевропейской угрозой в то время была агрессивная Турция и ее вассал, Крымское ханство. В октябре 1672 года турки взяли Каменец-Подольский, готовились идти на Киев, поэтому Россия объявила войну султану. Но воевать ей пришлось в одиночку: союзница, Речь Посполитая, предала и заключила с турками сепаратный мир.
Первый натиск турок и крымцев был страшен. Турецкий султан лично командовал наступлением на Правобережной Украине, а крымский хан пытался прорвать южные оборонительные рубежи русских. Бои шли на широком фронте от Днестра до Азова. Русские войска сумели не только отразить наступление, но и пробиться к Азовскому морю. На море впервые был спущен галерный флот, построенный на воронежских верфях. Русские галеры с десантом украинских казаков совершили рейд на Крым. В результате хан вынужден был убраться восвояси, чтобы защищать собственные владения. Отступил и султан. Поражение произвело на турок и татар ошеломляющее впечатление.
В дальнейшем театр военных действий сосредоточился на Правобережной Украине. Правивший там гетман Дорошенко служил сначала полякам, затем переметнулся к туркам. Он передал османам ставку правобережных казаков – крепость Чигирин. С тех пор название этой крепости стало таким же символом войны с Турцией, как Очаков в следующем столетии. В сентябре 1676 года русские полки и украинские казаки подошли к Чигирину. После недолгой осады и в результате успешных переговоров гарнизон крепости сдался.
Летом следующего года 60-тысячная турецкая армия под командованием Ибрагим-паши по прозвищу Шайтан выступила отбивать у русских Чигирин. В составе этого войска была отборная конница «спаги» и около 15 тысяч янычар. Крым неохотно выставил 40 тысяч всадников. А Чигирин защищали всего 5 тысяч московских стрельцов и выборных солдат. Три недели продержались, ждали подхода русских войск и украинских казаков. Наши форсировали Днепр под сплошным огнем неприятеля, опрокинули заслон крымцев и перешли в наступление. Русские еще не завершили переправу, а войско Шайтана уже обратилось в бегство, бросив артиллерию и обоз.
В следующем, 1678 году турецкая армия была еще больше, и ею командовал визирь Кара-Мустафа, опытный полководец, еще недавно стоявший под стенами Вены. Гарнизон Чигирина тоже увеличился до 13 600 человек, артиллерия насчитывала 82 пушки и 4 мортиры. Руководил обороной генерал-майор Гордон. Но основные силы русских на этот раз двигались на помощь медленно, совершали странные маневры. После месяца сопротивления, понеся тяжелые потери, уцелевшие защитники крепости пробились к своим. Те, кто не сумел вырваться, взорвали пороховые погреба, унеся с собой 4 тысячи врагов. Гордон был в бешенстве, но записал в дневнике: «Чигирин был оставлен, но не покорен». По Москве ходили слухи об измене воевод.
А никакой измены не было, была большая политика. Царь понял это и теперь искал мира. Истекал срок перемирия с Польшей, после чего Россия должна была вернуть ей Киев. А тут еще Чигирин! Выходило, что Россия не только присоединила Левобережную Украину, но и Правобережную загребла. Так пусть уж Чигирин достанется туркам (их и так проучили), а с Польшей тогда можно будет и о Киеве договориться. И Федор Алексеевич послал тайный указ командующему основными силами князю Ромодановскому: не сдавать Чигирин явно, но сделать так, чтобы он достался туркам. Надо сказать, Федор Алексеевич не раз отдавал своим доверенным людям тайные указы, так сказать, под грифом «совершенно секретно»: «чтобы ведомо было тебе и мне». Царь владел даже искусством шифрования и еще мальчиком писал отцу тайнописью поздравления с праздниками.
Русско-турецкая «неизвестная» война 1672–1681 годов оказалась «белым пятном» в отечественной истории. А ведь в ходе этой войны впервые в Европе был дан решительный отпор Турецкой империи, одержаны блестящие победы над самым могущественным врагом. Между прочим, Прутский поход Петра I против турок через тридцать лет окончился бесславно: русские войска были разбиты, окружены, и сам император едва не попал в плен.
И меломан, и плотник
С малых лет будущий царь тянулся к красоте. В детстве у него была заводная музыкальная шкатулка с танцующими человечками, был маленький орган; он любил свой комнатный сад, украшением которого были певчие птицы. Позже он освоил нотную грамоту, собрал уникальную библиотеку нот, а став царем, заменил старинную крюковую запись музыки на общепринятую линейную. При дворе вошло в обычай проводить вокальные концерты, они назывались партесное пение. Правда, театральные представления, вошедшие в обычай в последние годы правления Алексея Михайловича, сын его почему-то не любил, и театр в Преображенском пришел в запустение.
В Кремле появились придворные поэты, Симеон Полоцкий и Сильвестр Медведев писали вирши «по случаю», воспевая важнейшие события в жизни государства. Эту традицию подхватили в следующем столетии Тредиаковский, Сумароков и Ломоносов.
При Федоре Алексеевиче многие палаты Кремля украшали росписи на библейские сюжеты и затейливые орнаменты. Живописцы сделали решительный шаг от иконописи к реалистической живописи, появился достоверный портрет – «парсуна». Сам Кремль при его правлении украсился новыми дворцами, храмами и вертоградами (садами).
Деревянная Москва часто горела, горожанам по всей России запрещалось летом топить печи, готовить пищу на огне разрешалось только в удалении от домов. Убытки от пожаров были огромны, вид выгоревших улиц и целых слобод удручал государя – он часто сам выезжал на пожары и руководил тушением. Федор Алексеевич предоставил москвичам льготный кредит на постройку каменных домов. При этом он впервые ввел строительные стандарты на каменные блоки, кирпичи, размеры построек разных видов. Определил надежных поставщиков и подрядчиков. Он же приказал мостить улицы, которые прежде утопали в грязи и зловонии. При его правлении была проведена первая канализация, пока только в Кремле. С главной площади Федор Алексеевич приказал убрать торговые палатки, и она стала действительно Красной, то есть красивой. Москва постепенно обретала столичный блеск.
Царь понимал, что многие беды России от невежества, и заботился о распространении книг. На Печатном дворе он открыл типографию, независимую от церковной цензуры. Появились первые переводы латинских авторов, светские книги, первый научный труд по истории России – «Генеалогия» архимандрита Игнатия Римского-Корсакова (предка великого русского композитора). Ведь до тех пор русские представляли историю родины по преданиям и легендам, хоть и занимательным, но недостоверным. Царь хотел создать и Академию, подобную европейским университетам, сам составил проект, в котором давал учебному заведению неслыханные для России вольности и дворцовые привилегии, не случайно сам проект назывался «Привилегия». Увы, этот проект остался неосуществленным. Но зато он основал на собственные средства Славяно-латинское училище, как бы первую ступень духовно-светского образования.
Федор Алексеевич сделал милосердие последовательной политикой государства: «Бедные, увечные и старые люди, которые никакой работы работать не могут… а приюта себе не имеют – и должно по смерть их кормить». Позаботился он и о сиротах и беспризорниках: повелел собирать их в особых дворах, содержать и учить там наукам и необходимым государству ремеслам. Это было не только богоугодное дело, но и крайне полезное. Улицы городов кишели нищими, среди которых было немало притворщиков (таких называли «ханжами»), и эта среда была рассадником воровства, разбоя и пьянства.
Ближний круг
Он был самостоятельным правителем и не имел явных фаворитов. Соавторами и исполнителями его преобразований стали молодые и не очень знатные дворяне Иван Языков и Алексей Лихачев. Из родовитых выдвинулись князья Василий Голицын (это он руководил «операцией Чигирин») и Григорий Ромодановский, которому царь не раз доверял командование всем войском (впоследствии Ромодановский был сподвижником Петра, назначался обер-прокурором – «государевым оком»). В вопросах образования и литературы царь опирался на советы и помощь Сильвестра Медведева, это он возглавил первую вольную типографию.
Этот мягкий и добрый по натуре правитель умел быть и жестким. Это по его приказу был сожжен на костре протопоп Аввакум. Вероятно, такое решение далось царю нелегко. Но мятежный фанатик дошел до крайнего озлобления, его подстрекательские речи и письма были пострашней «воровских писем» Лжедмитрия. Дошло до того, что Аввакум желал туркам победы над «никонианской» Москвой. Почти в то же время Федор Алексеевич освободил упомянутого Никона из строгого заточения в Кирилло-Белозерском монастыре и разрешил ему жить в любимом Новоиерусалимском монастыре под Москвой. Но по дороге этот знаменитый иерарх русской церкви скончался. В конце своего царствования государь вернул из ссылки и боярина Артамона Матвеева, отцовского любимца.
Еще в конце правления Алексея Михайловича Тишайшего патриархом стал Иоаким, влиятельный и волевой церковный деятель. Он венчал на царство юного государя. Однако европейская ученость, в особенности латинские язык и сочинения казались патриарху и его сторонникам-грекофилам слишком опасными. Они не одобряли проект Академии, ненавидели издания вольной типографии и открывшееся Славяно-латинское училище. Но и воспрепятствовать царю не могли. Зато после его смерти типография была разгромлена, книги, изданные Сильвестром Медведевым, прокляты, а сам издатель поплатился за них головой.
Однако церковь и патриарх поддержали одно из самых «волевых решений» царя – отмену местничества. Суть этого древнего порядка заключалась в том, что знатность рода была напрямую связана со служебным чином или должностью. А Федор Алексеевич хотел, чтобы чины присваивались исключительно «по заслугам». Он решил действовать «снизу» – собрав представителей из разных сословий и служб, он нарочно включил в их состав выборных офицеров новых полков, так как они были заинтересованы в получении чинов по заслугам, а не по родству.
Как и следовало ожидать, выборные рекомендовали: «Быть между собой без мест, и никому ни с кем впредь разрядом не считаться, и разрядные случаи и места отставить и искоренить». Теперь предстояло объявить это двору и боярской верхушке. Предварительно Федор Алексеевич склонил на свою сторону патриарха, доказывая, что сам Бог учит: «Не возноситься над малым человеком».
12 января 1682 года перед Думой, двором и знатными дворянами царь объявил челобитье выборных людей. От себя добавил, что местничество «всеяно» врагом рода человеческого и только вредит «общенародной пользе». Патриарх со своей стороны объявил, что церковь рассматривает задуманное царем как «умножение любви» между христианами. Бояре выразили свое согласие: «Да будет так!» Царь велел тотчас принести разрядные местнические книги, которые были торжественно сожжены. Одновременно Федор Алексеевич приказал составить родословную книгу, содержащую подробную опись боярства и дворянства, и даже создал особую Палату родословных дел. Эти меры послужили сплочению старого и нового российского дворянства.
Любовь и смерть
Царь тоже человек. Даже православный русский государь в XVII веке.
На третьем году царствования и девятнадцатом году жизни Федор Алексеевич был еще холост. Для русского царя случай не совсем обычный, в старину вообще женились рано. В Кремле был крестный ход, царь, как обычно, шел за патриархом. Погруженный в молитву, рассеянно скользнул взглядом по толпе, окружавшей шествие. И вдруг встретился глазами c миловидной юницей. Молитвенное настроение как ветром сдуло. Тотчас подозвал к себе Языкова и приказал узнать про незнакомку, кто она такова.
Языков скоро доложил, что девица сия – дочь смоленского шляхтича Грушевского, а звать ее Агафьей Симеоновной. Живет она в доме тетки своей, жены окольничего Заборовского. Теперь царь послал Языкова в дом окольничего Заборовского разузнать подробнее и объявить, «чтоб он ту свою племянницу хранил и без указа замуж не выдавал».
Сначала его приязнь оставалась в тайне, но Кремль – что большая деревня, все становится известно. Сестры и тетки давно хотели оженить Федора Алексеевича, но его выбор им не нравился. Возможно, смущало и то, что корни родов Грушевских и Заборовских были польско-литовские. А боярин Милославский начал распространять об избраннице слухи и в конце концов заявил государю: «Мать ее и она в некоторых непристойностях известны!»
Пригорюнился Федор Алексеевич, даже есть-пить перестал. Видя его горесть, Языков и Лихачев сами предложили поехать к Заборовским и спросить напрямик «о состоянии» невесты. Хозяева были в растерянности от таких расспросов. И тут Агафья вышла к посланцам и сказала, «что не стыдится сама оным великим господам правду сказать» и «чтоб они о ее чести ни коего сомнения не имели и она их в том под потерянием живота своего утверждает!»
Царь, узнав об этом, возрадовался и, дабы проверить свои чувства, тотчас вскочил на коня и прогарцевал туда-сюда перед домом Заборовских. Увидел Агафью в окошке и уверился: это она! Свадьбу сыграли вскорости, 18 июля 1680 года, очень скромно и без обычных в таких случаях перетасовок в придворной колоде, раздачи чинов и наград.
Федор Алексеевич гневался на боярина Милославского и хотел вовсе отлучить его от двора. Царица уговорила простить боярина, видя в его поступке одну только «слабость человеческую». Но Милославскому опять не повезло. Однажды он нес царице соболей и богатые материи, не от себя, а по должности своей. И был застигнут государем, притом в довольно темном месте. Царь решил, что Милославский идет к царице с подношениями, и разгневался: «Ты прежде непотребной ее поносил, а ныне хочешь дарами своими плутни закрыть!» Боярин чуть не угодил в ссылку, но тут уж за него вступились «молодые львы» Языков и Лихачев.
Увы, любимая супруга государя умерла через три дня после родов первенца, царевича Ильи. Федор Алексеевич был в такой горести, что не смог присутствовать на похоронах. Но и сын прожил недолго.
Прошло почти два года, и Федор Алексеевич женился во второй раз, опять на дворянской дочери незнатного рода, Марфе Матвеевне Апраксиной. Свадьба была еще скромнее, даже двери Кремля были заперты, словно в подтверждение домашности происходящего. Сильвестр Медведев прочитал новобрачным свои вирши, сочиненные по этому случаю. Там были такие строки:
Ничто в мире лучше, яко глава
Крепкого тела, егда умна, здрава…
Насчет головы все правда, а вот тело… Царь болел и смог принять поздравления выборных от всех сословий только через неделю после свадьбы. Он был в расцвете творческих, но, увы, не физических сил. Болезнь пожирала его. Правительство продолжало выполнять свои функции, но как будто с оглядкой: а кто будет следующим и как стать ему угодным? Возвысились придворные, вхожие в покои больного. Собственно, у постели умирающего Федора Алексеевича завязался узел будущей «стрелецкой трагедии». Стрельцы одного из московских полков пожаловались на полковника Семена Грибоедова, вычитающего у них половину (!) жалованья. Царь поручил разобраться.
Государь всея России Федор Алексеевич умер на шестой год правления, в 1682 году, как записано в разрядной книге, «апреля в 27 день, грехов ради всего Московского государства».
А грехов было много, и все они разом полезли наружу. За три дня до смерти Федор Алексеевич в ответ на челобитную стрельцов приказал: «Семена сослать в Тотьму, и вотчины отнять, и из полковников отставить». Это было последнее распоряжение умирающего. Грибоедова действительно взяли под стражу, но через сутки отпустили. Вместо исполнения царского указа предпочли «учинить челобитчикам, лучшим людям, жестокое наказание». В ответ вспыхнуло московское, а не стрелецкое только, восстание. Его удалось остановить лишь царевне Софье Алексеевне, сестре покойного царя, регентше при юных царях Петре и Иване. Не организатором стрелецкого бунта, а его усмирительницей была София Премудрая, как ее иногда называли.
«На троне вечный был работник» – эту пушкинскую характеристику Петра Великого можно смело отнести к его старшему брату. Конечно, когда перечисляешь в основном достижения его правления, складывается подозрительно благостная картина. В действительности она была более сложной и драматичной. Но, несомненно, преобразования Федора Алексеевича представляют важный опыт ненасильственных реформ, притом преимущественно не заимствованных, а лишь включающих зарубежный опыт там, где это уместно. Вот и ответ на вопрос, почему правление Федора Алексеевича мало кому известно. Младший брат Петр Алексеевич, когда пришел к власти, как бы сказал: «Мы пойдем другим путем!» И пошел. И все пошли. А когда все идут строем одной дорогой, как-то не приходит в голову, что есть и другие пути.
Да уж, Ирин, уже в который раз принимай мои благодарности за статью. Часа два у меня ушло чтобы только вдумчиво прочесть и разложить “сохраненные файлы” по папкам у себя в голове. Я можно сказать вгоняюсь в ступор, пытаясь представить сколько времени у тебя ушло на создание этой подборки!!! Мне всегда были интересны вопросы административной, судебной, налоговой и силовой системы. Как-то незаметно для самого себя, интересом к истории политических событий всех времен я самому себе всьо больше напоминаю Петрова Максима, своего одноклассника. И раз уж так сложилось – мне было как всегда суперски приятно получить внушительную дозу насыщенного “интересностями” материала. З.Ы. И как говорят в Донецке, когда кратко и емко хотят высказать одобрение поступков человека 🙂 – конкретный такой нормальный мужик, Федор Алексеевич.
Слав, эту подборку я честно вытянула из Сети, там вначале дано имя автора. Но мне было безумно интересно узнать об этом царе – можно сказать, что я только его имя знала. Но вот его человеческие качества, качества государственного мужа – я узнала впервые. Прогрессивный был правитель.
Ирин, а вот веришь, я нисколько не удивлюсь, если однажды узнАю, что ты стала у себя там депутатом по-нашему или еще выше. Пусть даже эту статью и накнопал другой человек. И всьо же инфу я получил от тебя, а не от него. А стиль этой статьи – это твой стиль: сложные вещи объясняются простым понятным языком, плюс есть изюминка. А ты к тому же харизматичная девушка, – вобщем хорошая ваша Меркель на своем посту, только вот ты мне нравишься больше. И не спеши сразу отнекиваться и перечислять почему это не получится. Просто задумайся.
Слав, вот честное-распречестное слово – последнее, чем я в жизни займусь, – это политика. Так что пусть Ангелка сидит на своем месте, а я на своем буду сидеть 🙂
Такая поучительная статья ообенно об отмене местничеста. ведь (мое мнение). в настоящее время распределение кресел в настоящее время все больше и больше приобретает “родственный” и “кумовской” характер, что в очередной раз подтверждает о спиралеобразном развитии событий… Очень интересно было проводить параллель с героями русско-турецкой войны из художественных произведений и осознавать. что все это происходило во времена правления Федора Алексеевича. В общем БОЛЬШОЕ СПАСИБО за информацию… Получила громадное удовольствие.
Нина, рада, что Вам понравилось… И Вы правы – человечество давно перестало изобретать что-то новое, а все больше крутится вокруг старых проверенных способов… Вот только от этого все равно не легче…
Замечательная статья. Хороший пример для подражания современным властителям. За шесть лет столько сделать воистину может человек, искренне радеющий за своё государство, как за свою семью. Да, мой отец прав, говоря, что время правления Рюриковичей – это былина, а Романовых – сказка. Сколько доброты и простоты в деяниях! Такое качество достигается только с помощью очищения своего сердца ото зла и зависти.
ЧАСТЬ 4. СОЗИДАТЕЛЬНОЕ ПРАВЛЕНИЕ СТРАНОЙ ИЗ ПОКОЕВ.
Глава 1. ПРИДВОРНЫЕ СТРАСТИ. БОРЬБА ЗА ПРИМЬЕРСТВО.
30 января 1676 года царь Алексей Михайлович скончался. От первой жены, Марии Милославской, у него было трое сыновей – Алексей, Федор и Иван - и шесть дочерей, в их числе княжна Софья, которая отличалась от других своих сестер крепким здоровьем и крутым нравом. Все мальчики от первого брака страдали наследственной болезнью, похожей на цингу или авитаминоз. Подававший большие надежды старший сын, Алексей, скончался в возрасте 16 лет, а младший, Иван, отличался болезненностью и слабоумием. Средний сын, Федор, часто болел. Считалось, что причиной болезненности царевича Федора Алексеевича был инцидент, который произошел с ним, когда ему было тринадцать лет. Семья собиралась отправиться в пригород на санях. Федор сел на лошадь, желая быть возницею у своих теток и сестер. Лошадь неожиданно встала на дыбы, сшибла с себя седока и потащила сани, которые проехали по спине лежавшего на земле Федора. С тех пор его беспрерывно мучила боль в груди и в спине. Он с трудом ходил, опираясь на палку. Но имеется достоверная информация, что он с детства страдал параличом и «скорбутом» (цингой). Сын от второго брака, Петруша, был здоровым и подвижным мальчиком, как говорили, «не ходил, а бегал». У знатных родичей Нарышкиных был формальный повод оттеснить законного наследника под предлогом его болезненности и попытаться посадить на престол четырехлетнего Петра.
Отцом, Алексеем Михайловичем, царевич был «объявлен» церкви, двору и народу как наследник престола до этого два года назад. Патриарх Иоким, присутствовавший при кончине царя Алексея Михайловича, выполняя волю царя, отправился в покои царевича. В то время Федор хворал, у него опухли ноги, его подхватили под руки, отнесли в Грановитую палату и усадили на трон. Придворные тотчас начали присягать новому царю. Вслед за кремлевскими обитателями появились московские дворяне и военные. На похоронах отца царевича Федора несли на носилках. Впервые в российской истории был поставлен остро вопрос о дееспособности будущего монарха. Обследование Федора и изучение анализов показали, - хроническая болезнь дает только сезонные обострения. Доктора, лекари и фармацевты заявили, что обострения ослабляются и даже устраняются с помощью внутренних и внешних укрепляющих средств, «сухой ванны», мазей на царские «ношки». Полное излечение возможно «только исподволь, а не скорым времянем». Милославские вздохнули с облегчением - болезнь не смертельна.
Для своих сыновей царь Алексей Михайлович пригласил в качестве учителей подьячего Посольского приказа Памфила Белянинова, а затем монаха из Литвы Симеона Полоцкого, который стал их духовным наставником. Симеон преподавал царевичам философию и риторику, языки, привил любовь к стихосложению и музыке. По словам В.Н. Татищева, «великое искусство в поезии и изрядные вирши складывал». Учился царевич и церковному пению, известно, что, будучи царем, он неоднократно пел на клиросе во время службы. Федор под руководством Симеона Полоцкого переложил на стихи псалмы 132-й и 145-й, которые вошли в «Псалтырь». Некоторые молитвы Федор положил на музыку, ноты этих молитв были найдены. Симеон обучил царевичей польскому и латинскому языкам, привил будущему царю интерес к польским обычаям и приобщил к польской культуре. Ряд ученых полагает, что, получив столь высокого уровня европейское образование, юный царь, обладавший незаурядными способностями, уже в шестнадцать лет мог с первых же дней крепко взять бразды правления в свои руки, и все, что было создано в Московском государстве за шесть лет правления Федора, происходило по его велению и замыслам. Но история говорит о другом, - юные цари Михаил и Алексей, вступив на престол приблизительно в этом же возрасте, в дела начинали только вникать. А Петр I с 17 до 22 лет вообще отстранился от государственных дел, - страной руководила его мать, царица Наталья Нарышкина. За эти годы центром разгульной жизни Петра стал дом его любимца, Лефорта, в Немецкой слободе. «Тут началось дебошство, пьянство так великое, что невозможно описать, что по три дни, запершись в том доме, бывали пьяны и что многим случалось оттого и умирать» (Куракин). В доме Лефорта Петр «начал с домами иноземскими обходиться и амур начал первый быть к одной дочери купеческой». (Монс Анна). Петр «научился танцовать по-польски». Сын датского комиссара Бутенант учил его фехтованию и верховой езде, голландец Виниус - практике голландского языка. Грандиозных размеров увеселения Петра I закончились маневрами в 1694 году, в которых «царь Федор Плешбурской» (Романдовский) разбил «царя Ивана Семеновского» (Бутурлина), оставив на поле потешной битвы 24 убитых и 59 раненых. В 1694 году, когда Петру I исполнилось 22 года, умерла его мать-царица. Петр был «сам понужден вступить в управление, однако же труда того не хотел понести и оставил все своего государства правление - министрам своим» (Куракин). Было бы правильнее считать, что за юного царя Федора принимали решения его ближние бояре и, лишь повзрослев, через два-три года, Федор в каких-то делах проявил свои способности.
Пятнадцатилетним мальчиком 18-го июня 1676 года сын Алексея Михайловича и Марии Ильиничны Милославской, Федор Алексеевич, вступил на московский престол. Глава русской православной церкви в Успенском соборе Кремля возложил на царя шапку Мономаха, бармы, крест, золотую цепь, подал ему скипетр и державу. По понятиям того времени, он оставался ребенком, а не взрослым человеком даже будучи царем. В то время ребенок или взрослый определяли не так, как сейчас, а смотрели просто - если человек женат, значит, он взрослый, если не женат, значит он ребенок.
Милославские, родственники царя и его сестер по материнской линии, взяли вверх по неписанному закону престолонаследия. Формально возглавлял клан старший в роду Иван Михайлович Милославский, опытный интриган. Фактически главой группировки, ее душой была царевна Софья, женщина умная, властная и крайне честолюбивая. Ближайшими соратниками честолюбивого царедворца И.М. Милославского были князья Ю. А. Долгоруков и Я. Н. Одоевский, «дядьки» Б. И. Хитрово, Ф.Ф. Куракин и боярин Р.М Стрешнев.
В первую очередь, придя к власти, Милославские устранили своего главного противника, всесильного боярина С. Матвеева, которого обвинили в волшебстве. Он был лишен боярства, отправлен в Пустозерск, а все его поместья и вотчины описаны. В ходе колдовского процесса над А. С. Матвеевым И. М. Милославский обрел исключительное доверие царя и сумел продвинуть на важнейшие посты своих людей. 17 октября 1676 года И. М. Милославский возглавил важнейшие финансовые приказы - Большой приход и Большую казну. Вслед за боярином А.С. Матвеевым опале подверглись сторонники Нарышкиных, родственники второй жены Алексея Михайловича. Царица Наталья Кирилловна с детьми была удалена от царского двора и направлена в «добровольную ссылку» в подмосковное село Преображенское. Ее братьям Ивану и Афанасию Нарышкиным, обвиненным в «замысле цареубийства», казнь была заменена пожизненной ссылкой. Вдова Ф. П. Нарышкина, приходившаяся теткой Наталье Кирилловне, была сослана в алатырскую деревню вместе с сыном Василием. Кондратий Фомич Нарышкин был выслан на воеводство в Нежин, а затем также сослан в деревню. Петр Фомич Нарышкин был разжалован из стольников царевича Петра в московские дворяне с повелением «быть в Белогородцком полку». Ивану Ивановичу Нарышкину, который находился в Свияжске, было «велено» быть в Киеве, а Василию Поликарповичу Нарышкину из Вятки отбыть «в Черный Яр». В Москве остались только малолетние Лев и Мартемьян Кирилловичи, состоявшие при царевиче Петре.
Хворавший Федор Алексеевич в 1677 году постоянно ездил на богомолья, а И. М. Милославскому удалось сконцентрировать в это время в своих руках важнейшие приказы: он управлял восемью, а позднее 30 декабря 1677 года к ним добавился Пушкарский, а 17 февраля 1679 года – Казенный. Зимой и весной 1677 года И. М. Милославский находился в зените власти. Ему еще не было и пятидесяти лет, и он брал от жизни все, что мог.
Полагающуюся по случаю смерти отца амнистию новый царь укрепил именным указом - во время длительного траура не наказывать никого за драки, пьянство и неуплату судебных пошлин, но брать двойной штраф. Вскоре он запретил казнить приговоренных к отсечению рук и ног, велел просто ссылать их в Сибирь с женами и детьми. Он вступился за сидевших в следственных избах крестьян и холопов, если под пыткой они не подтверждали обвинения своих господ. Федор приказал кормить их в тюрьмах за счет заявителей-хозяев, а не казны. В первые же дни своего царствования Федор Алексеевич попытался навести порядок и в боярской Думе, приказав боярам, окольничим и думным людям «съезжаться в верх в первом часу», то есть, с рассветом, «и сидеть за делами». В ту пору русские люди обычно отдыхали после обеда, поэтому рабочий день делился на две части: «со свету» до обеда пять часов и столько же дотемна.
«Припадочными» или «припадшими» в XVII веке именовали людей, которые были приближены царем (позднее они звались фаворитами). К таким «припадочным» царя Федора Алексеевича были причислены братья Лихачевы и постельничий И.М.Языков. Об Алексее Тимофеевиче Лихачеве словари сообщают, что он был учителем царевича Алексея Алексеевича и впоследствии Федора Алексеевича. Есть версия, что князь Ю.А.Долгорукий и Б.М.Хитрово выдвинули братьев Лихачевых, чтобы ослабить влияние Милославских на молодого царя. Начиная с 1676 года, комнатный стольник Михаил Лихачев сопровождал царя Феодора Алексеевича в его богомольных выходах в Троице-Сергиев монастырь, в Александровскую слободу, в Переяславль-Залесские монастыри, а также в Саввино-Сторожевский монастырь в Звенигороде. По отзыву боярина Артамона Матвеева, Михаил Лихачев, подобно своему брату Алексею, был «великого разума и исполнен самого благочестивого состояния» и пользовался большим расположением царя. С 1679 года Мастерской палатой царя Федора ведал «постельничий думный» И.М. Языков. Современники называли его глубоким «дворских обхождений проницателем», а товарищем у него был М.Т. Лихачев. При посещении Оружейной палаты в 1679 году царь пожаловал Михаилу Лихачеву пищаль, вызолоченную в разных местах.
Недомогания вынуждали царя Федора Алексеевича больше находиться в палатах, больше полагаться на информацию, которую ему доносили «ближние», что сопровождалось усилением их влияния. Тот, кто стоял ближе к трону, имел все - власть, почести и богатства, немилость же могла означать потерю всех чинов, имущества и ставила под угрозу саму жизнь. Именно эти «ближние» люди, образовавшие постепенно «Тайную думу», вскоре начали влиять на позицию царя в решении тех или иных вопросов и на отношение его к окружающим. Существование одновременно двух влиятельных групп не могло продолжаться долго. Языков и Лихачевы, не стесняясь, открывали Феодору глаза на упущения и злоупотребления его дяди («непорядки оного Милославского марать начали»). Недовольство царя Милославским и его партии становилось все более явным для окружающих. В 1679 году события, связанные с выбором невесты молодого царя, привели к изгнанию И.М. Милославского из покоев царя и к смене правительства.
Во время крестного хода царь обратил внимание на девушку, Агафью Семеновну Грушецкую, дочь мелкого дворянина, «служилого иноземца». По другим сведениям, девушка была рекомендована царю Лихачевыми, находившимися в свойстве с ее отцом или с ее дядей, думным дьяком С.И.Заборовским. Женитьба на ставленнице новых фаворитов должна была возвысить их положение при дворе. Языков был послан к Заборовскому, который, по-видимому, заменял Агафье умершего отца. Он предупредил дьяка о том, чтобы тот не спешил с замужеством племянницы. Боярин И.М. Милославский, узнав о действиях партии Языкова, решил воспрепятствовать их планам и сообщил царю какие-то сведения, порочащие невесту и ее мать. Это известие «привело Его Величество в великую печаль». Языкову удалось выяснить у царя причину «его печали». Фавориты бросились в дом Заборовского, крайне испуганного оборотом дела. Агафья в ответ на наветы заявила царедворцам, «чтоб оне о ея чести никакого сомнения не имели, и она их в том под потерянием живота своего утверждает». После того как клевета Милославского была разоблачена, тот подвергся опале со стороны разгневанного царя. Несмотря на то, что по просьбе невесты Милославский был прощен царем Федором, партия Милославского окончательно потеряли всякое влияние на царя.
В управлении приказами произошли резкие изменения. И.М. Милославский, который объединил в своих руках к началу 1679 года десять приказов, в конце года потерял семь из них, а к концу 1680 года сохранил лишь один приказ, хотя был вхож во дворец, заседал в Думе и время от времени получал от царя поручения. Клан Хитрово, еще при Алексее Михайловиче державший в своих руках почти все дворцовое ведомство (шесть приказов), в начале 1680 года утратил монополию, хотя остался влиятельным благодаря царскому дядьке Ивану Богдановичу. Крупнейшие государственные деятели Одоевские ведали всего двумя приказами, а Голицыны - одним (да и то недолго). К концу царствования Федора Алексеевича только Долгоруковы (из правительства Милославского) контролировали семь приказов, что было связано с военно-административной реформой, начатой в конце 1680 года.
По желанию царя свадьба прошла необычайно скромно, почти тайно, вопреки сложившимся дворцовым обычаям. Накануне царь объявил о своем намерении патриарху и двору. После чего царь «изволил итти тайно» в соборную церковь «для моленья». В день венчания вход в Кремль был закрыт. Очень скромно было и само венчание, совершенное патриархом Иокимом, при обряде присутствовало всего несколько человек. Федора сопровождало девять ближайших к нему лиц. В том числе оба его «дядьки», Ф.Ф. Куракин и И.Б. Хитрово, а также И.М. Языков и М.Т. Лихачев. С патриархом была, в свою очередь, незначительная свита из двух священников и двух певчих дьяков. Свадебные торжества продолжались несколько дней и сопровождались тщательными мерами против колдовства. Корреспондент «Лондонской газеты» писал из Москвы 20 июля: «Два дня как наш Царь тайно женился; и ворота Замка еще держат запертыми; никому не разрешается входить без специального разрешения, что делается во избежание влияния любых чар, которые, как здесь полагают, обычно используются». Даже думных людей с обычными по случаю свадьбы подношениями пустили во дворец через несколько дней.
После свадьбы родственники, свойственники и сторонники новой царицы заметно пошли в гору. Двоюродный дядя царицы Семен Иванович Заборовский был пожалован в бояре. Спальниками стали И.В. Заборовский, И.М.Волынский и В.Ф.Грушецкий, в стольники были пожалованы братья Г.В.Заборовский, П.В.Кокорев, Т.М.Лодыженский, В.М. и И.М.Масловы, И.А.Волынский, И.А.Лихачев, А.И.Зиновьев, И.А.Бутурлин, Т.В.Дубенской, Н.С.Ивашкин, С.И.Кропотов; в стряпчие - Я.Т.Малово, К.М.Солового-Петров, Н.А.Полтев, И.С.Беклемишев. Н.И.Акинфов стал думным дворянином. Новые царские родственники и свойственники сразу же заняли привилегированное положение среди московских чинов. Грушецкие и Заборовские, а также их близкая и далекая родня большим кланом вошли в состав верхов столичного дворянства. Нидерландский резидент И.Келлер тщательно следил за влиянием наиболее видных придворных. В донесении 3 августа 1680 г. он сообщил, что царь пожаловал С. И. Заборовского в бояре «и тем самым сделал его одним из своих ближайших советников».
Не прошло и месяца после свадьбы, как царь в очередной раз почувствовал себя плохо. 13 и 17 августа относили в царские хоромы лекарства. Именно в эти дни Языков и Лихачевы быстро пошли в гору. 16 августа постельничему И. М. Языкову было велено быть в окольничих и оружейничих и ведать Оружейную, Золотую и Серебряную палаты. Постельничим на его место был назначен спальник «у крюка» А. Т. Лихачев. Кроме того, братья Алексей и Михаил Лихачевы возглавили царскую Мастерскую палату. И.М.Языков пользовался особой милостью царицы. Из думных людей только он и его близкие удостаивались пожалований от Агафьи. 31 августа жена, дочь и невестка И.М.Языкова получили от нее сукна на шубки и летники, а 19 сентября и сам И.М.Языков удостоился пожалования из Мастерской палаты царицы сукнами и мехами. В этот же день боярину князю П.С.Прозоровскому, который приходился дядей жене И.М.Милославского, было сказано ехать на воеводство в Киев. Назначение старшего в роде князей Прозоровских на воеводство было очевидной немилостью и означало удаление из Москвы ближайшего союзника И.М.Милославского.
Языков, Лихачевы и их ближайшие родственники вышли на первый план в ежедневной дворцовой жизни. И. М. Милославский потерял контроль. Серия царских распоряжений 21 декабря, на праздник Петра митрополита, была продолжением предшествующих назначений и указов и еще более укрепила позиции Языковых. 8 мая 1681 года И.М.Языков был пожалован в бояре с сохранением чина оружейничего. Царский постельничий стал государственным мужем, первым человеком «Тайной думы» - правительства. При этом следует отметить, что высший чин государства снискал человек незнатного происхождения - родственники И. М. Языкова никогда не носили думных чинов, а его дед начинал службу в городовых дворянах.
Глава 2. УПРАВЛЕНИЕ СТРАНОЙ КЛАНОМ МИЛОСЛАВСКИХ.
За шестилетний период пребывания царя Федора Алексеевича страной управляли два правительства - Милославского и Языкова - и их деяния в корне отличаются друг от друга. При первом правительстве участие в решении вопросов молодого царя, как следует из документов, было лишь представительским, и его мнение лишь принималось во внимание. Проведенные преобразования в стране правительством Языкова, которого царь возвысил, прежде всего, как единомышленника, следует считать осуществленными при непосредственном контроле, с одобрения и порой по инициативе царя.
Правительством Милославских в 1677 году был ликвидированы приказы Тайных дел, Монастырский и Челобитный. При упразднении Монастырского приказа все финансовые дела сконцентрировались в руках Милославского и его приближенных. При царе Алексее Михайловиче все эти приказы были органами контроля и личного надзора царя за всей системой управления. Авторитарная система, построенная царем Алексеем, лишилась своей опоры, произошло заметное сокращение непосредственного участия болезненного царя в управлении государством, и вновь выдвинулись на первые роли бояре. Центр тяжести конкретных государственных решений переместился в Думу, возвысилась роль бояр, число которых в первые годы значительно выросло. Возможно, что премьер был вознагражден вновь пришедшими в Думу за оказанную услугу. Реальный доход от придворного влияния был велик: десятки претендентов на должности, сотни искателей всевозможных милостей - все они должны были обратиться к влиятельным людям, которые редко бывали бескорыстны. В 1676 году Дума насчитывала 23 боярина, а в 1681 году - 44 (при Михаиле их никогда не было больше 28, а при Алексее - больше 32). Дума стала постоянно действующим органом. Поместно-вотчинные указы в некоторых случаях вводились в действие без царя, одним боярским приговором. Формула «государь указал и бояре приговорили» менялась в таких случаях на «по указу великого государя бояре приговорили»,
«Старым боярам» импонировали дониконовские порядки, и поэтому они сразу запретили театральные представления при дворе и пытались выслать из Московии всех иностранных резидентов. Историки архитектуры заметили, что церкви, построенные в 1680-х годах в двух подмосковных усадьбах И. М. Милославского, отличает нарочитый консерватизм. Заказчик не только не пожелал, как это делали уже многие придворные, строить свои усадебные храмы в так называемом нарышкинском стиле, но, наоборот, вернулся к приемам церковного зодчества первой половины XVII века. Обе его усадебные церкви - в селах Аннино и Петровское - увенчаны шатрами, запрещенными еще патриархом Никоном. Такое нарочитое нарушение запрета Никона, который соблюдали остальные представители столичной знати, позволяет предполагать негативное отношение И. М. Милославского к самому Никону и к его реформе. Это предположение согласуется с несостоявшимися попытками вернуть старую веру через несколько месяцев после того, как И. М. Милославский стал фактическим правителем страны.
При вступлении юного царя на престол на южных рубежах Московии продолжалась война с Турцией и Крымским ханством за Правобережную Украину. Гетман Правобережной Украины Д. Дорошенко, сражавшийся на стороне турок, пытался овладеть Левобережьем, но в 1676 году под натиском русской армии он капитулировал и присягнул на верность царю. Польша, которая также вела войну с турками с 1672 года, пытаясь вернуть Правобережную Украину, неожиданно вышла из войны и заключила Журавненский мирный договор (1676) с Османской империей. Московия, оказавшись без союзников перед грозным противником, турками и татарами, которые стремились расширить свои владения и присоединить Левобережье, начала искать пути к миру. В Константинополь был отправлен посол Даудов с грамотой, в которой от имени царя Федора предлагалось султану восстановить дружественные отношения. Но турки на мир не согласились и перешли к активным действиям на южных рубежах Московии. Турецкий султан лично командовал наступлением на Правобережье, а крымский хан пытался прорвать южные оборонительные рубежи русских. Бои шли на широком фронте от Днестра до Азова. Русские войска сумели не только отразить наступление, но и пробиться к Азовскому морю. На море впервые был спущен галерный флот, построенный на воронежских верфях. Русские галеры с десантом запорожских казаков совершили рейд на Крым. В результате хан был вынужден развернуть свои войска и уйти, чтобы защищать собственные владения. Отступил и султан. Поражение произвело на турок и татар ошеломляющее впечатление. В сентябре 1676 года русские полки и запорожские казаки подошли к Чигирину. После недолгой осады и в результате успешных переговоров гарнизон крепости сдался. Турки не могли двинуться на Киев, не взяв Чигирин, - военно-политический центр Правобережья.
В июне 1677 года турецкий султан направил к Чигирину 60-тысячную армию, возглавляемую Ибрагим-пашой и крымским ханом Элъхаджа-Селим Гирея. В течение месяца турки пытались захватить осажденный Чигирин, который защищали всего 5 тысяч московских стрельцов и выборных солдат под командованием коменданта генерал-майора Афанасия Трауернихта, но безуспешно. На помощь гарнизону подошли войска Григория Ромодановского и гетмана Ивана Самойловича и под огнем турецко-татарского войска переправились через Днепр на правый берег. Турки и татары пошли в лобовую атаку, но были отброшены мушкетным огнем. Бой на переправе шел три дня. Турецко-татарское войско отступило, потеряв убитыми двадцать тысяч человек. Ромодановский и Самойлович вошли в Чигирин, восстановили разрушенные укрепления, оставили в городе новый гарнизон и вернулись на левый берег Днепра.
Султан отправил полководца Ибрагим-пашу в тюрьму, в Семибашенный замок, а крымского хана сместил и сослал на остров Родос. Новым ханом стал Мурад Гирей, опытный военноначальник, еще недавно стоявший под стенами Вены. В начале лета 1678 года новое стотысячное турецкое войско Кара-Мустафы и пятидесятитысячное войско крымских татар с ханом Мурад Гиреем окружило Чигирин. Гарнизон Чигирина к этому времени был увеличен до 13 600 человек, артиллерия насчитывала 82 пушки и 4 мортиры, его возглавляли воевода Иван Ржевский и инженер-полковник Патрик Гордон. Понимая серьезность угрозы турецкого войска не только гарнизону Чигирина, но и Киеву и Москве, на совете в Москве обсуждался вопрос о сдаче туркам крепости Чигирин, но временно решение было отложено. 12 апреля 1678 года царь Федор Алексеевич, патриарх Иоаким и Боярская дума утвердили «наказ» Ромодановскому. Тот должен был вступить в переговоры с командующим огромной турецко-крымской армией, великим визирем Кара-Мустафой, но не уступать Чигирин. Через три месяца Г.Г. Ромодановскому царь направил секретный приказ - в случае отказа Кара-Мустафы от переговоров разрушить Чигирин: «Буде никакими мерами до покоя доступить, кроме Чигирина, визирь не похочет, и вам бы хотя то учинить, чтоб тот Чигирин, для учинения во обеих сторонах вечнаго мира, свесть, и впредь на том месте... городов не строить». «А сее бы нашу грамоту, - писал Федор Алексеевич, - держали у себя тайно, и никто б о сем нашем великаго государя указе, кроме вас, не ведал». Чигирин стоял несмотря на натиск отборных сил Кара-Мустафы. Войска Ромодановского и Самойловича 12 июля с боем переправилось на левобережье Днепра. Солдатские дивизии и стрелецкие полки взяли штурмом укрепленные Чигиринские высоты. Вместо убитого ядром И.И. Ржевского оборону возглавил Патрик Гордон. Получив указ командующего, русские войска оставили город и перед уходом взорвали пороховые погреба. Гордон записал в дневнике: «Чигирин был оставлен, но не покорен». По Москве ходили слухи об измене воевод. Ромодановский отразил попытку Кара-Мустафы преследовать отступавшие из города полки. В октябре 1678 года войска Кара-Мустафы и Мурад-Гирея ушли за Южный Буг и в Крым, не тронув Киева, в котором воеводой сидел князь Михаил Голицын с гарнизоном из 106 солдат.
Срок Андрусовского перемирия с Польшей истекал, после чего Московия должна была вернуть ей Киев. В Москву прибыли польские послы, которые заявили, что король готов помогать Московии в войне с Турцией, если Москва обяжется соединить свои войска с польскими и будет выплачивать ежегодно польскому королю 200 тысяч рублей на военные издержки. В 1678 году ценой некоторых уступок удалось продлить перемирие с Речью Посполитой. Царь уже в это время пришел к заключению, что следует продолжить переговоры и добиться заключение военного союза с Речью Посполитой. Для ведения переговоров в Москву был вызван в прошлом выдающийся дипломат боярин А. Л. Ордин-Нащокин. Перед послами Речи Посполитой сам царь, нарушая традицию и оказывая особые знаки внимания, появлялся в польском платье. «Старые бояре» выступили против союза с поляками, а затем и Дума отвергла предложения Ордина-Нащокина. Условия русско-польского союза так и не были согласованы. В конце 1679 года в Крым для ведения мирных переговоров были отправлены посол Сухотин и дьяк Михайлов. Хан, которому султан поручил вести мирные переговоры, устроил торжественный прием русским послам. В ходе переговоров был момент, когда несговорчивые русские послы были посажены под замок, но «упрямые» послы себя запугать не дали.
Изматывающая война с Турцией подорвала экономику Москвы, снова стал вопрос о собираемости налогов и об их увеличении. Царем совместно с правительством было решено провести общую подворную перепись, что было выполнено в 1678 году, и в 1679 введено подворное обложение. Прямых и косвенных налогов в Московии взималось множество, система была путаной. Перепись по всей стране позволила установить, кто должен нести тягло. Затем был введен единый налог – «стрелецкие деньги и хлеб». Деньги шли в основном на военные нужды, а хлеб свозился в казенные житницы. Для хлебного сбора были введены стандартные медные меры с гербом. Все остальные налоги были упразднены, прежние недоимки прощены, но и установлены впредь строгие наказания для неплательщиков. В результате реформы расширился товарооборот, увеличилось производство, резко возросли доходы казны от таможенных пошлин, налогов на водку, на табак, на предметы роскоши.
В 1680 голу разбросанные по разным приказам финансовые дела были объединены в Большой казне, а поместно-вотчинные сконцентрированы в Поместном приказе. Исследователи придавали преувеличенное значение объединению четырех финансовых приказов под властью боярина И. М. Милославского как важной вехе в централизации финансового управления. Анализ же источников позволяет утверждать, что объединение нескольких приказов под властью одного влиятельного боярина являлось проявлением не централизации, а децентрализации управления, поскольку сосредотачивало власть не в руках государя, а, напротив, распределяло ее между влиятельными придворными. Не случайно, такая практика имела место при юных и несамостоятельных государях, когда отдельные бояре приобретали чрезмерную значимость.
Глава 3. КОМАНДА ПРЕОБРАЗОВАТЕЛЕЙ.
В середине 1680 года произошла смена правительства, которое возглавил окольничий И.М. Языков. Родственники царицы заняли важные посты в приказах, а среди членов «Тайной думы» оказались кроме И.М. Языкова братья Лихачевы, Михаил и Алексей, воспитатель царя - Симеон Полоцкий, Сильвестр Медведев - ученик Симеона Полоцкого, князь В.В. Голицын и сама царица Агафья Семеновна Грушецкая.
Агафья была дочерью смоленского шляхтича польского происхождения, московского дворянина воеводы Семена Федоровича Грушецкого, умела читать и писать, бегло говорила по-польски, разбиралась в латинских книгах, понимала французскую речь, играла на клавесине. Ее нянькой была полька. Была одной из самых красивых девушек своего времени. «Лицом - ангел небесный, и разумом светла» - так писали о восемнадцатилетней красавице Агафье.
Василий Голицын был видным деятелем правительства при царе Федоре, он знал латинский, немецкий и польский языки, у него была разнообразная библиотека. Голицын выделялся среди остальных бояр образованностью и всем складом своей жизни на западноевропейский лад. Он свободно общался с французами, англичанами, голландцами и другими представителями европейских народов, не испытывая при этом никаких барьеров. В его московском доме, одном из великолепнейших в Европе, по мнению иностранцев, убранном на иностранный лад, всегда ждала их гостеприимная встреча.
Симеон Полоцкий обучался в Виленской иезуитской академии, был членом греко-католического ордена святого Василия Великого, а затем принял православие. На С. Полоцкого было возложено воспитание царских детей. В августе 1680 года Симеон скончался, его место в Тайной думе занял его ученик Сильвестр Медведев, который стал своего рода лидером латинского направления в русской религиозно-философской мысли. Исполнял обязанности придворного поэта. Современники говорили о нем: «Чернец великого ума и остроты ученой». В 1682 году основал школу в Заиконоспасском монастыре, которая, как и школа С. Полоцкого, отличалась глубиной знаний, дававшихся на латинском языке, «науках гражданских и духовных», в частности – в «философии разумительной, естественной и правной». Сильвестр думал превратить свою школу в академию.
Симеон Полоцкий, Сильвестр Медведев и Василий Голицын были одними из образованнейших людей русского общества и принадлежали к той части московских интеллектуалов, которая состояла, главным образом, из сотрудников Посольского приказа, Оружейной палаты, Печатного двора, литераторов, художников, музыкантов. Они оставались приверженцами польско-латинской культуры. Царь Федор и царица Агафья с детства впитали многие элементы польской культуры и были настроены вместе с другими членами «Тайной думы» (своими единомышленниками) внести некоторые польские обычаи и порядки в архаический русский стиль быта. Языков же и Лихачевы то проявляли интерес к западным новшествам, то, напротив, демонстрировали приверженность московскому благочестию.
Царь Федор Алексеевич стал носить польское платье, чему последовали и все придворные. Голиков говорит: «Царь не любил пышности ни в платье, ни в столе, ни в уборах. Сию экономию поддержал монарх повелением не носить татарского платья и приказал ходить в подобном польскому, или древнем российском, северному климату свойственном». Агафья надевала головной убор по польской моде, оставляя волосы открытыми. По московским понятиям того времени это было верхом неприличия - даже открытая шея, а не то, что непокрытые волосы, была знаком распущенности женщины. Находившиеся в Москве иностранцы заметили, что царица Агафья позволяла себе открыто появляться перед людьми и часто восседала на приемах рядом с царем и даже ходила рядом, чего никогда не бывало прежде. Такое поведение совершенно противоречило образу благочестивой московской государыни. Ее постоянное присутствие рядом с царем меняло привычный уклад придворной жизни.
Как считали, что именно Агафья «уговорила мужа уничтожить охабни, безобразные женские платья… ввести бритье бород и стрижку волос, польские сабли и кунтуши и, что еще важнее, допустить в Москве закладку польских и латинских школ». Царь Федор сам начал носить длинные волосы. Многие придворные стали стричь свои бороды, дымить табачным зельем, а кое-кто из них наряжался и в короткополое немецкое платье. Запретив являться в старинной одежде в Кремль, царь «переменил» как мужское, так и женское дворянское платье на новую европейскую моду.
Многие преобразования царя и новой «Тайной думы» упирались в феномен Польши, дальше которой молодые реформаторы не заглядывали. Им казалось, что благодаря внедрению элементов польской культуры и системы образования они смогут преодолеть заскорузлость и косность русских порядков, введенных столетия назад. Царь Федор велел перевести с латыни польскую Конституцию, повесил в своих покоях портрет польского короля. По настоянию учителей и воспитателей царя начали открываться польские и латинские школы. На Печатном дворе он открыл типографию, независимую от церковной цензуры. Появились первые переводы латинских авторов, светские книги, первый научный труд по истории Руси - «Генеалогия» архимандрита Игнатия Римского-Корсакова (предка великого русского композитора). Польскому шляхтичу Павлу Негребецкому царь поручил составить проект создания академии, подобной европейским университетам. Инициатива организации академии принадлежит Симеону Полоцкому, составившему в 1680 году «Привилей на Академию», в котором были определены задачи, содержание, формы обучения и права академии, выпускников которой царь обещал по заслугам жаловать на высокие государственные посты. Было основано славяно-латинское училище Сильвестра Медведева, которое должно было стать первой ступенью в общей системе духовно-светского образования.
С. М. Соловьев логически правильно рассуждал, отмечая, что «от слабого и болезненного Федора, нельзя было ожидать сильного личного участия в преобразованиях, он не мог создать новое войско и водить его к победам, строить флот, крепости, рыть каналы и все торопить личным содействием. Федор был преобразователем, во сколько он мог быть им, оставаясь в четырех стенах своей комнаты». И.М Языков - премьер и Лихачевы непосредственно принимали важнейшие государственные решения. Возрастание личного участия царя Федора Алексеевича в государственных делах можно проследить с 1679 года, Государь прислушивался к своим новым советникам, и часто они поступали вопреки мнению Думы. «Тайная дума» в своей деятельности была связана только с царем, для нее Боярская дума была тем органом, который она подменяла в ряде вопросов, а не с которым она взаимодействовала.
В первых числах февраля 1681 года Дума обсуждала главный вопрос внешней политики тех дней – результаты переговоров посольства Василия Тяпкина с турками по заключению мирного договора. Правительство решило согласиться с требованием хана установить рубеж по Днепру, что вызвало недовольство Думы. Стремление к миру обещало рост доходов и политический выигрыш в ситуации, когда партнер (Польша), бросивший Московию в схватках с османами, «осчувствует» их саблю на себе. Кроме того, постоянные набеги татар и турок совсем разорили правый берег Днепра, и правобережное казачество массами переселилось на восток, на левую сторону Днепра. И московское правительство могло легко уступить опустошенное Правобережье (кроме Киева) султану. Договор с ханом Мурад Гиреем о перемирии на двадцать лет был подписан в Бахчисарае 13 января 1681 года. Граница по договору была определена по Днепру, города Киев, Васильков, Триполье, местечки Дедовщина и Радомышль оставались за Москвой. Турция признала воссоединение Левобережья с Московией, а запорожских казаков - ее подданными. Между Бугом и Днепром создавалась нейтральная зона. Крымские татары получали право на кочевку и охоту в степях по берегам Днепра и около других рек, а казаки и другое русское население - право рыбной ловли в Днепре и его притоках, добычи соли, охоты и свободного плавания по Днепру до Черного моря. Турецкий султан утвердил этот мирный договор.
Армии кроме вооружения нужны были профессиональные командиры. Приглашать иностранцев было для казны накладно, и не всегда удавалось привлечь опытных специалистов. Командирами разного уровня служил дворяне. Государство платило дворянам за службу поместьями, их еще называли окладами. «Сидеть на окладе» означило - быть на действительной службе. Если сын дворянина шел служить за отцом, то право семьи на поместье подтверждалось. Правительством было внесено в Думу предложение, зачислять всех дворян на воинскую службу, «на оклад». На основании царского указа все дворяне были записаны на службу, а семьи, уклонявшиеся от службы, лишались поместий. Для защиты территорий в пограничных областях были созданы военные округа со своими штабами – «приказными избами». В армии была проведена реорганизация - все регулярные части подразделены на тысячные полки, а части, набиравшиеся на временной основе, были расформированы, ратных вернули к помещикам, к сохе. Занятые новые территории раздавались дворянам. Благодаря строительству оборонительных сооружений на плодородные и хорошо защищенные земли потянулись мужики.
. В поддержку и защиту дворянства - основного класса, на который опиралась армия и царская власть, Дума неоднократно утверждала целые серии из десятков новых статей к Уложению. Более 70 отдельных указов последовательно укрепляли и расширяли права землевладельцев, оберегали их родовую собственность, сближали поместья с вотчинами и увеличивали вторые за счет первых. Дворянство ограждалось от притока лиц из податных сословий, а крестьяне сближались с дворовыми и холопами, был отменен указ Алексея Михайловича о невыдаче беглых, записавшихся на ратную службу.
Энергичный набор в регулярные полки увеличил число солдат. В стрельцы записывались служилые люди упраздненных чинов. Наряду с существующими стрелецкими полками и дворянской поместной конницей стали формироваться рейтарские, драгунские, мушкетерские роты с четко установленным количеством людей в каждом подразделении. Их отличало единообразное вооружение, снаряжение и обмундирование. Служили они по единому уставу и обучались по одной программе. Дворяне направлялись в конные полки пограничных разрядов: Белгородского, Севского, Смоленского, Новгородского, Казанского, Тобольского, Томского, Енисейского и Тамбовского. Военная служба в «регулярстве» стала обязательной. В росписи новой армии 1680 года значилось: полков солдат – 41, стрельцов – 21, рейтаров и копейщиков – 26, казаков – 4 (всего около 130 тысяч воинов). В конце 1681 года было поручено просвещенному вельможе князю Василию Голицыну и комиссии выборных дворян рассмотреть вопрос о дальнейших коренных преобразованиях в армии. Комиссия предложила для упорядочения воинской службы отменить действие устарелого обычая местничества, вредного для воинского порядка и дисциплины.
Местничество определяло ранг семьи и ее отдельных членов, их взаимоотношения с другими семьями при назначении на воинскую службу, административную должность, участии в официальных торжествах. Установившийся в Московском государстве в XV веке порядок был основан на «отчестве», то есть на унаследованных от предков отношениях представителя известного рода к представителям других родов. Получая новое назначение по службе, каждый боярин заботился, чтобы не стать в равноправные или подчиненные отношения к лицу, менее его родовитому, так как это бесчестило его род и являлось прецедентом для решения вопроса о служебных отношениях его потомков к потомкам других родов. От назначения, бесчестящего его род, боярин мог отказаться. Для решения вопроса о старшинстве рода справлялись в «разрядах», выискивая случаи, когда представители ссорящихся родов служили вместе. Обиженный «невместным» назначением на службу (ниже того, кто был менее знатен и чьи предки не занимали таких высоких должностей) мог подать челобитную, устную или письменную, лучше всего лично царю. Такие споры разрешались в суде, но решение шло от имени царя. Суды затягивались и могли длиться годами: в спор вступали родственники, так как низкое назначение могло повлиять и на их службу, собирались все новые документы о заслугах предков, требовались повторные разбирательства. Дело могло продолжаться и после смерти «местника», если в этом была заинтересована семья. Решение суда выносило меру наказания для обвиненного: указывалось, на сколько «мест» один из представших перед судом признавался ниже другого. Иногда было решение о «выдаче головой» проигравшего суд. Это был разработанный ритуал, по которому надо было публично просить прощения у выигравшего. Местничество порождало бесконечные челобитья о бесчестии и сильно затрудняло действия царя и правительства при служебных назначениях. Во времена царя Федора часто предписывалось указание - «быть без мест».
Государь созвал торжественное собрание духовенства, думы и выборных придворных чинов для обсуждения вопроса о местничестве. Бояре выступили с просьбой уничтожить «места», а 12 января 1682 года одобрил намерение царя патриарх. Боярство легко отказалось от местничества, за которое постоянно цеплялось раньше. Причины столь резкого изменения отношения к такому важному для прежних бояр обычая кроются в приходе во власть новой когорты нетитулованных бояр и в ослаблении старых боярских родов, которые к концу XVII века почти все вымерли. Одними из знатнейших родов в то время считались князья Одоевские, у которых не было ни поместий, ни вотчин. Отмена местничества фактически уравняла потомка великого князя Гедимина князя В. В. Голицына и потомка Рюриковича князя М. Ю. Долгорукова с приближенными царя Федора; боярами И. М. Языковым и царским дядькой И. Б. Хитрово. Новое дворянство считало для себя более выгодным добиться повышения путем выслуги. Взамен разрядных книг, в которых записывались местнические дела, было приказано завести «Родословную книгу», в которую вписывали всех родовитых и знатных людей, но уже без указания их места в Думе. Все разрядные книги было приказано сжечь, чтобы служилые люди не могли «возноситься службою своих предков». Книги были преданы огню в сенях царской передней палаты.
Реформы царя и правительства Языкова затронули и административный аппарат. По предложению правительства был сделан крупный шаг к отделению исполнительной власти от законодатель¬ной, были объединены разбросанные по разным приказам финансовые дела в Большой казне, а поместно-вотчинные дела сконцентрированы в Поместном приказе. В 1680 году Комиссия Боярской думы была превращена в Расправную палату, называвшейся по месту заседаний Золотой. Расправная палата приняла на себя часть функций Боярской думы, она была предназначена царем и его окружением не только для решений судебных вопросов, но имела «законоподготовительное» значение. 18 октября 1680 года царь именным указом повелел: «Бояром, и окольничим, и думным людем сидеть в Палате, и слушать изо всех приказов спорных дел, и челобитныя принимать, и его великаго государя указ по тем делам и по челобитным чинить по его великаго государя указу и по Уложению». Членам Расправной палаты должна была принадлежать высшая ступень в иерархии чиновничества. При Федоре Алексеевиче число чиновников выросло втрое до 1700 человек.
В Москве за шесть лет правления царя Федора было построено около десяти тысяч новых каменных зданий. Центр города, ранее бывший в основном деревянным, стал каменным, были заново вымощены московские улицы. Федор широко раздавал москвичам беспроцентные ссуды на строительство собственных каменных домов из материалов приказа Каменных дел. Заодно были введены единые меры и стандарты для строительных материалов. На упреки за беспроцентные ссуды молодой царь отвечал, что в качестве процентов он получит каменную Москву. И в результате казна вернет себе те же деньги, а столица будет значительно лучше.
9 мая 1681 года после пожалования И.М.Языкову боярства царская семья надолго покинула столицу, уехав, как обычно, с наступлением тепла, в подмосковные села. Лето было на редкость жарким и засушливым, и готовившуюся родить царицу Агафью перевезли из кремлевских палат за город. На время царского отъезда управление городом Москва было поручено Расправной палате князю Н.И.Одоевского «с товарищи». 21 июля, 1681 года царица родила сына, в стране было торжественно объявлено о рождении у царской четы первенца, названного Ильей. Через три дня царица Агафья скончалась. Царь Федор Алексеевич тяжело переживал кончину супруги, проводил гроб до Красного крыльца и до «саней», но не был в состоянии присутствовать на погребении в Вознесенском монастыре. Новорожденный Илья пережил мать всего лишь на неделю. Царь проводил и его гроб только до Красного крыльца и до «саней» и не пошел в Архангельский собор на погребение. Изучая некрополь русских великих княгинь и цариц Вознесенского монастыря, исследователи выявили немало неизвестных страниц истории. В саркофаге царицы Агафьи Семеновны Грушецкой на груди под одеждой был найден золотой наперсный крестик, украшенный цветной эмалью и надписями, - в более ранних погребениях этой усыпальницы такие кресты не встречались. Тело царицы при захоронении было завернуто в шелковый саван. Прекрасно сохранился ее головной убор - волосник на подкладке.
Обеспокоенные отсутствием наследника приближенные уговорили царя жениться вторично, в невесты выбрали дочь незнатного дворянина, свойственника И.М. Языкова, восемнадцатилетнюю Марфу Матвеевну Апраксину. Царь 12 февраля 1682 года объявил о выборе второй супруги, а через три дня была скромно сыграна свадьба, без обычного чина. После свадьбы царь слег, и только 21 -го сумел принять придворных с поздравлениями, а 23-го царь и царица дали свадебные «столы». Федор был серьезно болен, не выходил из своих палат, правительство продолжало выполнять свои функции, приказы издавались, в подготовке которых принимали участие «Тайная дума» и новые родственники царя Апраксины. По просьбе второй жены, Марфы Матвеевны, приходившейся сосланному бывшему правителю Артамону Матвееву крестницей, дело Матвеева было пересмотрено, была объявлена его невиновность, его перевели в город Лух, и даже была пожалована обширная вотчина.
Получив известия об опасности угрожавшей русским поселениям в Приамурье со стороны Цинской империи, был направлен указ за подписью царя патриарху назначить епископов в Даурские, Нерчинские и Албазинские остроги «для исправления и спасения людей, пребывающих в тех градех». Одновременно были направлены войска Казанского округа под командой П.В. Шереметева в Симбирск, а симбирскому полку, возглавляемому К.О. Хлоповым, было велено следовать «на китайцы».
В 1682 году был издан указ об основании казенных богаделен, которые затем были устроены в Знаменском монастыре и на бывшем Гранатном дворе. В указе царь Федор изъявлял надежду, что все общество поможет заботиться об инвалидах войны и всех «бедных, увечных и старых людях». Взяв их на попечение и найдя посильную работу здоровым нищим, можно будет очистить от них улицы, а значит, избавиться от заразы, от воров и злодеев, скрывающихся порой в нищенском обличии. Сирот и детей нищих царь предлагал брать на казенное содержание и обучать по способностям и склонностям - математике, «фортификации или инженерной науке», архитектуре, живописи, геометрии, артиллерии. А других – ремеслам: шелковому, суконному, золотому и серебряному, часовому, токарному, костяному, кузнечному, оружейному. Тем самым, гласил указ, вместо будущих тунеядцев страна получит зажиточных и полезных граждан, не нужно будет тратиться на приглашение иноземных специалистов, из коих, к тому же, «многие в тех науках не совершенны». Русь должна вывозить не товары, а свои изделия: «и так бы богатства множились».
В начале 1681 года, во время крещенского праздника староверы бросили в толпу с колокольни Ивана Великого «свитки богохульные». Под пыткой у раскольников вырвали признание, что это было сделано по наказу Аввакума. В феврале 1682 года в Москве собрался церковный собор. Царь Федор Михайлович в послании к собору спрашивал, как поступать с раскольниками. Собор передал дело на государево усмотрение. Весной в Пустозерске начался сыск по делу о распространении Аввакумом «злопакостных» писаний. «За великие на царский дом хулы» раскольники были приговорены к смертной казни. 14 апреля 1682 года Аввакум, Епифаний, Лазарь и Федор были сожжены на костре. Казнь пустозерских узников произвела глубочайшее впечатление на их последователей. По преданию, Аввакум перед казнью предрек смерть своим мучителям, и действительно, всего через две недели после сожжения пустозерских старцев в Москве умер царь Федор Алексеевич. Для старообрядцев Аввакум стал святым мучеником.
23 апреля 1682 на окраинах Москвы и в Бутырках начались волнения в полках. Стрельцы были недовольны своими полковниками, которые заставляли их работать на себя, покупать нарядную одежду на свое жалование, задерживали зарплату, переводили против воли из города в город. Они подали челобитную на полковника Семена Грибоедова. В случае отказа они грозились расправиться с ним сами. 24 -го апреля Федор Алексеевич издал свой последний указ: «Семена послать в Тотьму, и вотчины отнять, и ис полковников отставить». Полковник был посажен в тюрьму. 27 апреля 1682 года царь Федор Алексеевич скончался в возрасте 21-го года, не оставив наследников. С Красного крыльца патриарх объявил: «Изволением и судьбами Божьими, великий государь царь Федор Алексеевич всея Великия, и Малыя, и Белыя России, оставя земное царствие, переселился в вечный покой».
Историки и философы зачисляют царя Федора Алексеевича в плеяду крупнейших русских преобразователей, хотя и царствовал он всего лишь шесть лет. Феномен его изучается, а его реформы и методы сравниваются с действиями его младшего брата Петра I. При юном царе Федоре Московия вышла из тяжелейшей войны с Турцией не разоренной, а окрепшей, на ходу перестроив армию. Федор провел подворную перепись населения и смелую налоговую реформу. Он отменил местничество, сломав систему старых дворянских привилегий, наладил судопроизводство, застроил Москву белокаменными зданиями, учредил светскую типографию и два училища, собирался открыть университет. Громадные успехи Федора Алексеевича и его помощников говорят о том, что команда его состояла, включая самого царя и царицу, из ярких выдающихся личностей, обладавших невероятной энергией. Ученые задаются вопросом, а можно ли в стране было продолжать реформы в стиле царя Федора или же путь Петра I был единственным и неизбежным? Действия царя Федора в сравнении с Петром I оказались более эффективными. При столь ограниченном времени Федору и его команде удалось изменить налоговую систему и провести реформу в армии. Рост доходной части бюджета за счет поступления косвенных налогов в пять раз позволил полностью перевооружить армию. Историки сходятся во мнении, что по сути дела Петр I стал продолжателем начатых дел царем Федором, но методы, которыми он добивался целей, были совсем другими. Его кровавые, жестокие меры привели к концу его правления к сокращению населения России на 20%.
Второй русский царь из династии Романовых (1645-1676).
По сведениям «Нового летописца», родился 17 (27) марта 1629 года. Некоторые источники и исследователи полагают датой его рождения другие числа, например, 19 или 10 марта, а запись «Нового летописца» объясняют как попытку совместить хронологически именины и день рождения царевича, названного в честь преподобного Алексия, человека Божия, чудотворца, память о котором православная церковь действительно совершает 17 марта (по юлианскому календарю). Умер в ночь с 29 на 30 января (с 8 на 9 февраля) 1676 года в Москве.
Личность царя
Взошел на престол после смерти своего отца - царя Михаила Фёдоровича , наступившей в ночь на 13 (23) июля 1645 года в Москве. Власть, с одной стороны, получил по праву наследования, будучи в 14 лет объявлен наследником престола, с другой стороны, был, как и отец, избран на царство Земским собором. При этом молодой царь не брал на себя никаких обязательств, которых с него, по словам современника Г. Котошихина, «и не спрашивали, потому что разумели его гораздо тихим». Он так и остался в русской исторической традиции под прозвищем «Тишайший». Оно отражало некоторые особенности его характера и поведения, обусловленные во многом религиозностью, строгим соблюдением православных обрядов и правил. В этом сказалось как воспитание, полученное в малолетстве на попечении царских «мамок», так и раннее с 5-ти лет обучение грамоте по букварю, составленному по заказу родного деда - самого патриарха Филарета, и богослужебным книгам, церковному пению и молитвам. Лично раздавал милостыню в тюрьмах и богадельнях, кормил нищих. Проявляя внимание к челобитчикам, по преданию, приказал установить в селе Коломенском в загородной резиденции ящик для просьб на имя царя.
Вместе с тем был деятелен и подвижен, любил охоту и даже написал трактат "Уложение сокольничья пути", лично участвовал в военных действиях и переносил трудности походной жизни, мог вспылить и выказать свой гнев. Его образованность выходила за традиционные старорусские рамки. Царь пробовал силы в стихосложении, вел активную личную и деловую переписку, выписывал из-за рубежа газеты и даже зачитывал интересные сведения из них на заседаниях Боярской Думы, впервые организовал почтовую связь со странами Западной Европы, временами одевал немецкое платье, вводил отдельные европейские новшества в быту, устраивал при дворе театральные представления, изобретал новые пушки, увлекался астрологией и астрономией. Он вполне вписывался в общий портрет Романовых, как поборников модернизации страны и строителей новых имперских порядков не только в силу объективных обстоятельств, но и по личным наклонностям, которые, однако, не выглядели чрезмерными и вызывающими для ревнителей прежних традиций.
Роль Алексея Михайловича
В.О. Ключевский ни о ком из русских правителей не отзывался так тепло, как о нём: «Царь Алексей был добрейший человек, славная русская душа. Я готов видеть в нем лучшего человека древней Руси». Однако, несмотря на прозвище и черты характера, свойственные в целом добродушному человеку, время его правления во внутренней жизни страны характеризуется как «бунташный век», а в области внешней политики это был период непрерывных военных конфликтов. Учитывая эти сложнейшие условия, следует признать роль Алексея Михайловича в становлении Российского государства не менее значительной, чем его деда патриарха Филарета , отца Михаила Фёдоровича или сына Петра I . Его вклад в укрепление Российского государства, в создание его мощи и величия велик, как неоценим и его вклад в копилку опыта формирующейся имперской управленческой практики России.
Правление
Мать юного царя - Евдокия Лукьяновна, урожденная Стрешнева - скончалась 18 августа 1645 года, пережив мужа всего на месяц. Оставшись сиротой и не имея навыков государственного управления, Алексей Михайлович первоначально доверил бремя власти и ответственности своему «дядьке»-воспитателю Б.И. Морозову. Однако тот не справился с управлением страной. Органы власти были поражены коррупцией, в них царил произвол и неправосудие. Это стало причиной восстания в Москве в июне 1648 года, которое отозвалось выступлениями против местной администрации в провинциальных городах, особенно в южных пограничных крепостях, на Севере и в Сибири: Козлове, Курске, Тотьме, Кайгородке, Сольвычегодске, Нарыме, Томске и других.
Активность населения окраин была объяснима, именно там воеводы и другие управители были наиболее бесконтрольными и особенно притесняли жителей. Ссылаясь на путешественника-иностранца XVII века А. Олеария, в исторической традиции это восстание часто именуют «соляным бунтом». Однако на самом деле фискальные вопросы, в том числе повышение налога и цены на соль, не играли в его ходе ведущей роли. Спасая Морозова, против которого направили гнев мятежники, царь отдал на расправу некоторых других чиновников. После прекращения мятежа Морозов, отправленный в Кирилло-Белозерский монастырь, был возвращен в Москву, но уже не играл прежней ведущей роли в правительстве. Уроки социального взрыва царь и его новое ближайшее окружение учли не только в краткосрочной, но и в стратегической перспективе. Комиссии в составе Н.И. Одоевского, Ф.Ф. Волконского, С.В. Прозоровского было поручено разработать новый свод законов и судебных правил. Результаты их работы были обсуждены, отредактированы и утверждены на Земском соборе 1649 года в виде . Его нормы со временем были дополнены такими важными и объемными законодательными актами, как Новоторговый устав 1657 года, Новоуказные статьи о разбойных и убийственных делах 1669 года, Новоуказные статьи о поместьях 1676 года. Они служили целям расширения торговли и защиты интересов русских купцов, укреплению поместного землевладения и правопорядка в целом.
Избежать с помощью изменения законодательства новых внутренних конфликтов не удалось. В 1650 году вспыхнули городские восстания в Новгороде и Пскове, в ликвидации которых вместе со светскими властями активно участвовал новгородский митрополит Никон, который был в 1652 году по настоянию царя поставлен Патриархом Московским и всея Руси. В 1653-1655 годах он провел церковную реформу, которая касалась в основном обрядовой стороны богослужения. Однако несогласие с нею стало знаменем не только религиозных противников или тех, кто не принимал модернизационных перемен, но и политических оппонентов Алексея Михайловича, всех недовольных его социальной политикой, особенно окончательным прикреплением крестьян к землевладельцам и посадских людей к месту жительства. Хотя в 1658 году Никон из-за конфликта с царем фактически лишился церковной власти, а в 1667 году официально был низложен из патриаршего сана, его реформы не были отменены. Раскол в церкви углублялся, старообрядцы подвергались преследованиям, бежали на окраины и за пределы страны. Одни из них готовы были принять мученическую смерть, другие - оказать вооруженное сопротивление. С 1668 по 1676 годы противники церковной реформы обороняли Соловецкий монастырь от осадивших его царских войск, но были побеждены и казнены. Не прекращались выступления с прямыми социальными и политическими требованиями.
Очередное крупное восстание в столице было опять вызвано просчетами в финансово-фискальной политике и получило название «медного бунта». С 1654 года начался выпуск медных денег, которые были дешевле серебряных по рыночной стоимости, но имели с ними одинаковый номинал. Чтобы поправить состояние казны, сбор налогов было велено производить серебром, а выплаты из казны - медью. Постепенно это вело к параличу денежного обращения, свертыванию торговли и падению жизненного уровня населения. 25 июля (4 августа) 1662 года в Москве начался мятеж. Толпа недовольных двинулась в подмосковное село Коломенское, где находился царь. Застигнутый врасплох Алексей Михайлович сохранил выдержку и самообладание. Спасая своих родных и приближенных, он лично вступил в переговоры с вожаками бунтовщиков, даже бил с ними по рукам, надеясь удалить их из села и выгадывая время до подхода верных войск из Москвы. С их прибытием бунт был жестоко подавлен. Однако вскоре медные монеты были изъяты из обращения. Еще более крупным и опасным стало казачье движение на Волге и Каспии под предводительством Степана Разина. Начавшись в 1667 году с обычных грабежей купеческих караванов, прибрежных персидских и русских поселений оно выросло до массового антиправительственного движения, которое в советское время историки рассматривали как Крестьянскую войну 1670-1671 годов. В руках повстанцев оказались значительные территории и ряд городов по Средней Волге с притоками и Нижнему Яику. Остановить мятежников и нанести им серьезное поражение удалось только под Симбирском. Разин бежал на Дон, где был схвачен казаками из числа его противников, выдан царским воеводам и казнен в Москве 6 (16) июня 1671 года.
Подавление восстания Разина подтвердило пользу решения еще молодого Алексея Михайловича об основании Симбирска, принятого в 1648 году. Укрепление обороны юго-восточных рубежей государства и защиты торговых путей в Поволжье продолжилось строительством в 1663 году Пензы и Кунгура. В 1667 году был принят указ о строительстве морских военных кораблей на европейский манер в с. Дединове на Оке для плавания в южных морях и в волжском бассейне. Был сооружен единственный корабль «Орел», который был в Астрахани захвачен разинцами и сожжен. В ходе движения русских землепроходцев на восток они достигли Тихого океана и совершили первое плавание по Охотскому морю (В.Д. Поярков в 1645 году), прошли на судах весь Амур и составили его карту-«чертеж» (Е.П. Хабаров в 1649-1653 годах), открыли пролив между Азией и Америкой, проплыв от устья Колымы, впадающей в Северный Ледовитый океан, до устья Анадыря, впадающего в Тихий (С.И. Дежнёв и Ф.А. Попов, 1648). Расширение российских владений в Сибири и на Дальнем Востоке обозначилось возведением городов-крепостей Нерчинска (1658), Иркутска (1661), Селенгинска (1666).
Главным направлением внешнеполитической активности являлось западное. Перелом в историческом споре с Речью Посполитой за Смоленскую землю, захваченную соседями в Смутное время, и за воссоединение Украины с Россией обозначился в 1648 году, когда вспыхнуло казачье восстание под предводительством Богдана Хмельницкого, переросшее в освободительную войну украинского народа. Казаки, понимая невозможность добиться независимости собственными силами, не раз обращались к Москве с просьбой о принятии в подданство к единоверному русскому государю, но положительный ответ грозил тяжелой войной с Польшей и другими державами, к которой Россия была не готова. Однако нерешительность грозила подавлением восстания и утратой возможности изменить соотношение сил Польско-Литовского и Московского государства. Алексей Михайлович отклонял просьбы казаков до 1653 года, когда специально собранный Земский собор дал согласие на воссоединение Украины и соответственно на войну с Польшей. В результате русско-польской войны 1654-1667 годов к России отошли Киев с прилегающими к нему землями по правому берегу Днепра, Северская земля с Черниговом и Стародубом, Смоленская земля со Смоленском.
В ходе войны Алексей Михайлович лично побывал в Витебске, Полоцке, Могилёве, Ковно (Каунасе), Гродно, Вильно (Вильнюсе), где познакомился с новым для русских людей образом жизни, что по возвращении в Москву привело к некоторым переменам в придворной обстановке и быте. Обстановка на Украине оставалась сложной, поскольку среди казацкой старшины шла борьба за власть, противоборствующие стороны колебались не только между Москвой и Варшавой, но также прибегали к помощи Турции и Крыма. В ход конфликта постоянно вмешивалась Швеция. В ходе войн со своими западными и южными соседями, переходя с ними от боевых действий к переговорам и заключая союзы с одними против других, Россия сумела сохранить свои приобретения на Смоленщине, в Северской и Левобережной Украине. Сам Алексей Михайлович до заключения мира с Турцией и Крымом, признавших в 1681 году воссоединение Киевщины и левобережья Днепра с Россией, уже не дожил.
Постоянные войны, длившиеся десятилетиями, заставили царя продолжить военные реформы, начатые его отцом Михаилом Федоровичем по перестройке русской армии на западноевропейский образец, хотя он тоже не довел их до конца. В преддверии приближавшихся войн в 1648-1654 годах были усилены и пополнены как войска «старого строя» (поместная конница, стрельцы и пушкари), так и полки «нового строя»: рейтарские, солдатские, драгунские и гусарский. Приток иноземных военных специалистов был облегчен окончанием в 1648 году общеевропейской Тридцатилетней войны, которое оставило многих профессиональных военных не у дел и подтолкнуло к переходу на русскую службу. Военных и гражданских иноземных, а значит инаковерующих специалистов с 1652 года селили под Москвой в Немецкой слободе. Задуманная как средство изоляции от чужого влияния на русских людей, слобода стала значимым проводником модернизации и вестернизации в России, в том числе в сферах промышленности, здравоохранения, образования.
Наряду с наращиванием вооруженных сил шло укрепление государственного аппарата, которое также имело двойственный характер. С одной стороны, шла специализация его механизмов и учреждений в порядке приспособления к требованиям времени. С другой, все это делалось в рамках громоздкой и выглядевшей уже архаично приказной системы, пришедшей из эпохи собирания русских земель под властью Москвы. Так, по мере появления необходимости возникали новые приказы: Тайных дел - фактически личная канцелярия царя (около 1658), Счётных дел - занимался проверкой прихода, расхода и остатков денежных сумм (упоминается с 1657), Рейтарский (1651), Малороссийский (упоминается с 1649), Монастырский (1648) и др. Продолжала активно функционировать Боярская Дума, к заседаниям которой царь готовился всегда очень тщательно. Земские же соборы после 1653 года, как считает большинство исследователей, больше не созывались, хотя бывали представительные совещания, напоминавшие соборы по составу участников и функциям. Российское самодержавие эволюционировало в сторону не парламентской, а абсолютной монархии.
Семейная жизнь
Семейная жизнь Алексея Михайловича состояла из двух браков, которые были частью борьбы придворных за влияние на него и, в свою очередь, породили будущие династические конфликты. Первый из них с Марией Ильиничной из рода Милославских был заключен 16 января 1648 года, когда царю было 18 лет. Его устроил бывший «дядька»-воспитатель Б.И. Морозов, который сам женился на сестре царицы. В первом браке царя родились 5 сыновей и 8 дочерей: Дмитрий (1649-1651), Евдокия (1650-1712), Марфа (1652-1707), Алексей (1654-1670), Анна (1655-1659), Софья (1657-1704), Екатерина (1658-1718), Мария (1660-1723), Фёдор (1661-1682), Феодосия (1662-1713), Симеон (1665-1669), Иоанн (1666-1696), Евдокия, умершая во младенчестве в 1669. Из них два мальчика в будущем стали царями Фёдором Алексеевичем и Иоанном V Алексеевичем , а их сестра царевна Софья Алексеевна была фактической правительницей России в 1682-1689 годах. Через 2 года после смерти М.И. Милославской, последовавшей 4 марта 1669 года, Алексей Михайлович женился 22 января 1671 года на Наталье Кирилловне Нарышкиной. Эту свою родственницу сосватал ему возвысившийся тогда боярин А.С. Матвеев. От брака с ней царь имел троих детей: будущего царя и императора Петра I (1672-1725), Наталью (1673-1716) и Феодору (1674-1678). С близкими людьми Алексей Михайлович был мягок в поведении и поступках, редко давал волю негативным эмоциям, в семейной жизни показал себя любящим мужем и отцом. Такое отношение к близким и детям не предотвратило будущие распри между ними и противостояние в борьбе за власть после ухода «Тишайшего» царя из жизни в 1676 году. Как и его предков, Алексея Михайловича похоронили в Архангельском соборе Московского Кремля.
АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ РОМАНОВ
(1629 - 1676)
Царь в 1645-1676 гг.
Сын царя Михаила Федоровича.
Считал царскую власть богоустановленной, а монарха - единственным источником права и «милости».
При нем началось постепенное оформление абсолютизма.
Был прозван «Тишайший» — почётный титул латиноязычного происхождения,
означающий «тишину» (спокойствие, благоденствие) в стране во время правления государя.
К качествам характера Алексея Михайловича отношения не имеет.
До пятилетнего возраста молодой царевич Алексей оставался на попечении у царских «мам». С пяти лет под надзором Б. И. Морозова он стал учиться грамоте по букварю, затем приступил к чтению Часослова, Псалтыри и Деяний Св. Апостолов, в семь лет начал обучаться письму, а в девять — церковному пению. С течением времени у ребёнка (11—12 лет) составилась маленькая библиотека; из книг, ему принадлежавших, упоминаются, между прочим, Лексикон и грамматика, изданные в Литве, а также Космография. В числе предметов «детской потехи» будущего царя встречаются: конь и детские латы «немецкого дела», музыкальные инструменты, немецкие карты и «печатные листы» (картинки). Таким образом, наряду с прежними образовательными средствами, заметны и нововведения, которые сделаны были не без прямого влияния Б. И. Морозова. Последний, как известно, одел в первый раз молодого царя с братом и другими детьми в немецкое платье. На 14-м году царевича торжественно «объявили» народу, а 16-ти лет он, лишившись отца и матери, вступил на престол московский.
Со вступлением на престол царь Алексей стал лицом к лицу с целым рядом вопросов, волновавших русскую жизнь . Мало подготовленный к разрешению такого рода вопросов, он первоначально прислушивался влиянию бывшего своего дядьки Б. И. Морозова, но вскоре и сам стал принимать самостоятельное участие в делах. В этой деятельности окончательно сложились основные черты его характера. Самодержавный русский царь, судя по его собственным письмам, иностранцев (Мейерберга, Коллинза, Рейтенфельса, Лизека) и отношениям его к окружавшим, обладал замечательно мягким, добродушным характером. Духовная атмосфера, среди которой жил царь Алексей, его воспитание, характер и чтение церковных книг развили в нём религиозность. По понедельникам, средам и пятницам царь во все посты ничего не пил и не ел и вообще был ревностным исполнителем церковных обрядов. К почитанию внешнего обряда присоединялось и внутреннее религиозное чувство, которое развивало у царя Алексея христианское смирение. «А мне грешному, — пишет он, — здешняя честь, аки прах» . Царское добродушие и смирение иногда, однако, сменялись кратковременными вспышками гнева. Однажды царь, которому пускал кровь немецкий «дохтур», велел боярам испробовать то же средство. Родион Стрешнев не согласился. Царь Алексей собственноручно «смирил» старика, но затем не знал, какими подарками его задобрить.
Самюэль Коллинз — английский врач при царском дворе — сообщает, что «Забава его состоит в соколиной и псовой охоте. Он содержит больше трехсот смотрителей за соколами и имеет лучших кречетов в свете, которые привозятся из Сибири и бьют уток и другую дичь. Он охотится на медведей, волков, тигров, лисиц или, лучше сказать, травит их собаками. Когда он выезжает, Восточные ворота и внутренняя стена города запираются до его возвращения. Он редко посещает своих подданных… Когда Царь отправляется за город или в поле для увеселений, он строго приказывает, чтобы никто не беспокоил его просьбами»
Соколы царя Алексея Михайловича
«Царь Алексей Михайлович с боярами на соколиной охоте близ Москвы». Сверчков Николай Егорович. (1817 - 1898)
Дворец царя Алексея Михайловича в Коломенском
Известно, что Алексей Михайлович лично занимался вопросами организации армии. Сохранилось , выполненное самим государем. Секретарь датского посольства Андрей Роде, свидетельствует, что государь занимался и артиллерией. Алексей Михайлович очень интересовался европейской прессой, с которой знакомился по переводам, выполненным в Посольском приказе. Одну из статей (о том, что свергшие и казнившие своего короля англичане сильно жалеют об этом) царь лично зачёл боярам на заседании Думы. С 1659 г. Алексей Михайлович пытался наладить регулярную доставку в Россию иностранных газет. В 1665 г. с этой целью была организована первая регулярная почтовая линия, связавшая Москву с Ригой, а через неё с общеевропейской почтовой системой. Царь проявлял большой интерес к разным системам тайнописи. Вновь разработанные шифры использовали в дипломатической практике.
Письмо царя Алексея Михайловича своему двоюродному брату стольнику Афанасию Матюшкину, писаное тайнописью
В приказе Тайных дел хранились прорисовки египетских иероглифов, выполненных по книге египтолога А. Кирхера. В круг интересов царя входила астрология. Следуя советам своего врача Самуила Коллинса, он позволял на основе рекомендаций медицинской астрологии пускать себе кровь. Алексей Михайлович был настолько увлечен звёздным небом, что в начале 1670-х гг. он, через руководившего Посольским приказом А. С. Матвеева, попросил датского резидента достать ему телескоп. В последние годы жизни царь увлекся европейской музыкой. 21 октября 1674 г. Алексей Михайлович устроил для себя и ближних людей пир, который сопровождался очень необычной потехой: «Играл в арганы немчин, и в сурну, и в трубы трубили, и в суренки играли, и по накрам, и по литаврам били ж во все».
Мягкая, общительная натура царя нуждалась в советчике и друге. Таким «особенным», особенно любимым другом стал Никон. Будучи в то время митрополитом в Новгороде, где со свойственной ему энергией он в марте 1650 года усмирял мятежников, Никон овладел доверием царским, посвящён был в патриархи 25 июля 1652 года и стал оказывать прямое влияние на дела государственные. Из числа последних особенное внимание правительства привлекали внешние отношения. Патриарху Никону было поручено провести церковную реформу. Реформа прошла в 1653—1655 гг. и касалась в основном церковных обрядов и книг. Было введено крещение тремя пальцами, поясные поклоны вместо земных, исправлены по греческим образцам иконы и церковные книги. Созванный в 1654 г. Церковный собор одобрил реформу, но предложил привести действующие обряды в соответствие не только с греческой, но и с русской традицией.
Новый патриарх был человеком своенравным, волевым, во многом фанатичным. Получив необъятную власть над верующими, он вскоре выступил с идеей первенства церковной власти и предложил Алексею Михайловичу разделить с ним власть. Однако царь не пожелал долго терпеть патриарха. Он перестал ходить на патриаршие богослужения в Успенском соборе, приглашать Никона на государственные приемы. Это было серьёзным ударом по самолюбию патриарха. Во время одной из проповедей в Успенском соборе он заявил о сложении патриарших обязанностей (с сохранением сана) и удалился в Новоиерусалимский Воскресенский монастырь. Там Никон ждал, что царь раскается и попросит его вернуться в Москву. Однако царь поступил совсем иначе. Он стал готовить церковный суд над Никоном, для чего пригласил в Москву православных патриархов из других стран.
Для суда над Никоном в 1666 г. был созван Церковный собор, на который патриарха привезли под охраной. Царь заявил, что Никон без разрешения царя оставил церковь и отрекся от патриаршества, тем самым давая понять, кому принадлежит реальная власть в стране. Присутствовавшие церковные иерархи поддержали царя и осудили Никона, благословив лишение его сана патриарха и вечное заточение в монастырь. Одновременно Собор 1666—1667 гг. поддержал церковную реформу и предал проклятию всех её противников, которые стали именоваться старообрядцами. Участники Собора постановили передать лидеров старообрядцев в руки властей. По Соборному уложению 1649 г. им грозило сожжение на костре. Таким образом, реформы Никона и Собор 1666—1667 гг. положили начало расколу в Русской Православной Церкви.
В 1648 году, используя опыт создания полков иноземного строя в период царствования своего отца, Алексей Михайлович начинает реформу армии.
В ходе реформы 1648 − 1654 годов были усилены и увеличены лучшие части «старого строя»: элитная московская поместная конница Государева полка, московские стрельцы и пушкари. Главным направлением реформы стало массовое создание полков нового строя: рейтарских, солдатских, драгунских и гусарского. Эти полки составили костяк новой армии царя Алексея Михайловича. Для выполнения целей реформы на службу было нанято большое количество европейских военных специалистов. Это стало возможным из-за окончания Тридцатилетней войны, что создало в Европе колоссальный для тех времен рынок военных профессионалов.
ДЕЛА НА УКРАИНЕ. ПОЛЬСКАЯ ВОЙНА
Ещё в конце 1647 года казацкий сотник Зиновий Богдан Хмельницкий бежал с Украины в Запорожье, а оттуда в Крым. Вернувшись с татарским войском и избранный в гетманы казацкой радой, он поднял всю Украину, поразил польские войска при Жёлтых Водах, Корсуне, Пиляве, осаждал Замостье и под Зборовом заключил выгодный мир; потерпевши неудачу под Берестечком, он согласился под Белой Церковью на мир гораздо менее выгодный, чем Зборовский. В течение всего этого времени Алексей Михайлович занимал выжидательную политику: он не помогал ни Хмельницкому, ни Речи Посполитой. Однако царские войска приняли участие в подрыве казацко-крымского союза, направленного на изгнание поляков из Украины: накануне битвы при Пилявцах донские казаки по приказу царя напали на Крым и орда не смогла выступить на помощь казацкой армии.
Белоцерковский мир возбудил народное неудовольствие; гетман принуждён был нарушить все условия и в стеснённых обстоятельствах обратился с просьбой о помощи к «царю восточному». На соборе, созванном по этому поводу в Москве, 1 октября 1653 решено было принять казаков в подданство и объявлена война Польше. 18 мая 1654 сам царь выступил в поход, съездив помолиться к Троице и в Саввин монастырь. Войско направилось к Смоленску. После сдачи Смоленска 23 сентября царь вернулся в Вязьму.
Весной 1655 года предпринят был новый поход. 30 июля царь совершил торжественный въезд в Вильну, затем взяты были Ковно и Гродно. В ноябре царь вернулся в Москву. В это время успехи Карла X, короля шведского, завладевшего Познанью, Варшавой и Краковом, изменили ход военных действий. В Москве стали опасаться усиления Швеции за счёт Польши. С целью занять денег для ведения войны с Польшей и Швецией Алексей Михайлович направил в 1656 году в Венецию дипломата Ивана Чемоданова, но его посольство не выполнило своей задачи. Осенью 1656 года с Речью Посполитой было заключено Виленское перемирие.
15 июля 1656 года царь двинулся в поход в Ливонию и по взятии Динабурга и Кокенгузена осадил Ригу. Осада снята была из-за слуха, что Карл Х идёт в Ливонию. Дерпт был занят московскими войсками. Царь отступил в Полоцк и здесь дождался перемирия, заключённого 24 октября 1656 года. В 1657 - 1658 годах военные действия продолжились с переменным успехом. 20 декабря 1658 года было заключено Валиесарское перемирие со шведами сроком на три года по которому Россия удержала часть завоёванной Ливонии (с Дерптом и Мариенбургом). Окончательный мир заключён в Кардисе в 1661; по этому миру Россия уступила все завоёванные места. Невыгодные условия Кардисского мира вызваны были смутами в Малороссии и новой войной с Польшей.
После смерти Богдана Хмельницкого в июле 1657 года на Чигиринской раде козацкая старшина возложила гетманские обязанности на Ивана Выговского, но только до достижения Юрием Хмельницким полнолетия.
На Корсунской раде 21 октября 1657 г. в атмосфере острых противоречий Иван Выговский был избран гетманом Украины. Яркая, но противоречивая личность нового гетмана могла только усилить смуту на Украине. С одной стороны, в условиях, когда Украина всё ещё вела войну за национальное возрождение, стать признанным всеми лидером корыстолюбивый писарь, не «природный казак», а купленный у татар за лошадь «лях», вдобавок женатый на дочери польского магната, — не мог. Но с другой стороны, с 1648 г. он служил генеральным писарем и, являясь ближайшим к Б. Хмельницкому доверенным лицом, был единственным человеком на Украине, посвященным во все внутренние и внешние политические проблемы. Таким образом, уже само избрание И. Выговского гетманом вызывало много противоречий и не могло создать единства на Украине. Уже в октябре 1657 г. гетман столкнулся с мощной оппозицией. Всецело поддержанному Москвой гетману, удалось вначале разгромить оппозиционеров, во главе которых стояли полтавский полковник Мартын Пушкарь и кошевой атаман Яков Барабаш, но противоречия внутри казацкого общества продолжали накаляться. Увидев усугубление гражданской войны, Москва все настойчивее предлагает гетману свою помощь в усмирении беспорядков и "бунта", а оппозицию уговаривает подчиниться гетману.
После измены Выговского и перехода на сторону Польши, в начавшейся на Украине гражданской войне, в которой Выговского поддерживала польская корона, а за спиной Юрия Хмельницкого стояли опытные полковники его отца Иван Богун, Иван Сирко, Яким Сомко, активно поддерживаемые Алексеем Михайловичем, победу одержали сторонники союза с Москвой, и Выговский был вынужден сложить гетманскую булаву в пользу политически малоактивного Юрия Хмельницкого, который впоследствии постригся в монахи и ушёл в монастырь.
Воспользовавшись изменой гетмана и смутами в Малороссии, Польша отказалась признавать Алексея Михайловича наследником польского престола и не уступала Москве её завоеваний. Следствием этого была вторая польская война. В июне 1660 года князь Хованский потерпел поражение у Полонки, в сентябре — Шереметев под Чудновым. Дела приняли ещё более опасный оборот благодаря продолжавшимся в Малороссии смутам. Тетеря присягнул королю, который явился на левой стороне Днепра, но после неудачной осады Глухова в начале 1664 года и успешных действий его противников — Брюховецкого, избранного гетманом на левой стороне Днепра, и князя Ромодановского — ушёл за Десну. А. Ордин-Нащокин советовал царю отказаться от Малороссии и обратиться на Швецию. Алексей Михайлович отклонил это предложение; он не терял надежды. Благоприятному исходу борьбы способствовали внутренние беспорядки в Польше и переход гетмана Дорошенко, преемника Тетери, в подданство турецкому султану. 13 января 1667 года заключён был мир в деревне Андрусов. Царь Алексей Михайлович по этому миру приобрёл Смоленск, Северскую землю, левую сторону Днепра и, кроме того, Киев на два года.
Знамя Большого полка Великого государя царя Алексея Михайловича 1654 года
Во время войн 1654—1658 годов царь часто отсутствовал в Москве, находился, следовательно, вдали от Никона и присутствием своим не сдерживал властолюбия патриарха. Вернувшись из походов, он стал тяготиться его влиянием. Враги Никона воспользовались охлаждением к нему царя и непочтительно стали относиться к патриарху. Горделивая душа архипастыря не могла снести обиды; 10 июля 1658 он отказался от своего сана и уехал в Воскресенский монастырь. Государь, однако, не скоро решился покончить с этим делом. Лишь в 1666 году на духовном соборе под председательством александрийского и антиохийского патриархов Никон был лишён архиерейского сана и заточен в Белозерский Ферапонтов монастырь. В тот же период войн (1654—1667) царь Алексей Михайлович лично побывал в Витебске, Полоцке, Могилеве, Ковно, Гродно, особенно в Вильно, и здесь ознакомился с новым образом жизни; по возвращении в Москву он сделал перемены в придворной обстановке. Внутри дворца появились обои (золотые кожи) и мебель на немецкий и польский образец. Снаружи резьба стала фигурной, во вкусе рококо, а не только лишь на поверхности дерева по русскому обычаю.
ВНУТРЕННИЕ БЕСПОРЯДКИ
Едва успела стихнуть война с Польшей, как правительство должно было обратить внимание на новые внутренние беспорядки, на Соловецкое возмущение и бунт Разина. С падением Никона не уничтожено было главное его нововведение: исправление церковных книг. Многие священники и монастыри не согласились принять эти новшества. Особенно упорное сопротивление оказал Соловецкий монастырь; осаждённый с 1668 года, он взят был воеводой Мещериновым 22 января 1676 г.; мятежники были перевешаны. В то же время на юге поднял бунт донской казак Степан Разин. Ограбивши караван гостя Шорина в 1667 г., Разин двинулся на Яик, взял Яицкий городок, грабил персидские суда, но в Астрахани принёс повинную. В мае 1670 года он снова отправился на Волгу, взял Царицын, Чёрный Яр, Астрахань, Саратов, Самару и поднял черемису, чувашей, мордву, татар, но под Симбирском разбит был князем Ю. Барятинским, бежал на Дон и, выданный атаманом Корнилом Яковлевым, казнён в Москве 6 июня 1671 года.
Вскоре после казни Разина началась война с Турцией из-за Малороссии. Брюховецкий изменил Москве, но и сам был убит приверженцами Дорошенка. Последний стал гетманом обеих сторон Днепра, хотя управление левой стороной поручил наказному гетману Многогрешному. Многогрешный избран был в гетманы на раде в Глухове (в марте 1669 г.), снова перешёл на сторону Москвы, но свергнут старшинами и сослан в Сибирь. На его место в июне 1672 г. избран Иван Самойлович. Между тем турецкий султан Магомет IV, которому поддался Дорошенко, не хотел отказаться и от левобережной Украйны. Началась война, в которой прославился польский король Ян Собеский, бывший коронным гетманом. Война окончилась 20-летним миром лишь в 1681 году.
ЖЕНИТЬБА ЦАРЯ
Задумав жениться, царь в 1647 году выбрал на смотре невест себе в женыЕвфимию, дочь Рафа Всеволожского, но отказался от своего выбора благодаря интригам, в которые, вероятно, замешан был сам Б. И. Морозов. В 1648 году, 16 (26 по новому стилю) января, царь заключил брак с Марией Ильиничной Милославской.
Алексей Михайлович был отцом 16 детей от двух браков. Трое из его сыновей впоследствии царствовали.
Ни одна из дочерей Алексея Михайловича не вышла замуж.
Мария Ильинична Милославская (13 детей) :
Дмитрий Алексеевич (1649 — 6 октября 1649)
Евдокия (февраль 1650 — март 1712)
Марфа (август 1652 — июль 1707)
Алексей (февраль 1654 — январь 1670)
Анна (январь 1655 — май 1659)
Софья (сентябрь 1657 — июль 1704)
Екатерина (ноябрь 1658 — май 1718)
Мария (январь 1660 — март 1723)
Фёдор (май 1661 — апрель 1682)
Феодосия (май 1662 — декабрь 1713)
Симеон (апрель 1665 — июнь 1669)
Иван (август 1666 — январь 1696)
Евдокия (февраль 1669 — февраль 1669)
Наталья Кирилловна Нарышкина (3 детей):
Пётр (30 мая 1672 — 28 января 1725)
Наталья (август 1673 — июнь 1716)
Феодора (сентябрь 1674 — ноябрь 1678)
Маковский К.Е. Выбор невесты царем Алексеем Михайловичем
Седов Григорий (1836-1886). Выбор невесты царём Алексеем Михайловичем
Мария Ильинична Милославская (1626-1669), первая жена Алексея Михайловича
Наталья Кирилловна Нарышкина . Портрет. Неизвестный художник
Достижения царствования Алексея Михайловича Романова
Из внутренних распоряжений
при царе Алексее
можно выделить следующее: запрет беломестцам (монастырям и лицам, находившимся на государственной, военной или гражданской службе) владеть чёрными, тяглыми землями и промышленными, торговыми заведениями (лавками и проч.).
В финансовом отношении
сделано несколько преобразований: в 1646 году и следующих годах совершена перепись тяглых дворов с их совершеннолетним и несовершеннолетним населением мужского пола, сделана неудачная вышеуказанная попытка введения новой соляной пошлины; указом от 30 апреля 1653 года запрещено было взимать мелкие таможенные пошлины (мыт, проезжие пошлины и годовщину) или отдавать их на откуп и велено было зачислить в рублёвые пошлины, взимаемые в таможнях; в начале 1656 года (не позже 3-го марта) ввиду недостатка денежных средств выпущены медные деньги. Вскоре (с 1658 года) медный рубль стал цениться в 10, 12, а в 1660-х годах даже в 20 и 25 раз дешевле серебряного, наступившая вследствие этого страшная дороговизна вызвала народный мятеж (Медный бунт
) 25 июля 1662 года. Мятеж усмирён обещанием царя наказать виновных и высылкой стрелецкого войска против мятежников. Указом от 19 июня 1667 года. велено было приступить к постройке кораблей в селе Дединове на Оке. Выстроенный корабль сгорел в Астрахани. В области законодательства
: составлено и издано Соборное уложение и пополняющие его в некоторых отношениях: Новоторговый устав 1667 года, Новоуказные статьи о разбойных и убийственных делах 1669 года, Новоуказные статьи о поместьях 1676 года, воинский устав в 1649 года. Также Россия объединилась с Украиной в 1654 году. При царе Алексее продолжалось колонизационное движение в Сибирь. Основаны Нерчинск (1658 год), Иркутск (1659 год), Пенза (1663 год), Селенгинск (1666 год).
1-го сентября 1674 г. царь "объявил" сына своего Федора народу как наследника престола,
Материал взят из открытых источников
Алексей Михайлович Романов (Тишайший) (рожд. 17 (27) марта 1629 г. — смерть 29 января (8 февраля) 1676 г.) Государь, Царь и Великий Князь всея Руси 1645 - 1676 гг.
Алексей Михайлович родился в 1629 году, он был старшим сыном царя и его жены Евдокии Лукьяновны Стрешневой.
С пятилетнего возраста молодой царевич Алексей под надзором Б.И. Морозова начал учиться грамоте по букварю, после приступил к чтению книг. В 7 лет стал обучаться письму, а в 9 – церковному пению. К 12-ти годам у мальчика составилась небольшая библиотека из книг, ему принадлежавших. Среди них упоминаются, между прочим, лексикон и грамматика, изданные в Литве, а также «Космография».
В числе предметов «детской потехи» царевича встречаются музыкальные инструменты, немецкие карты и «печатные листы» (картинки). Таким образом, вместе с прежними образовательными средствами видны и нововведения, сделанные не без прямого влияния боярина Б.И. Морозова.
После смерти отца 16-ти летний Алексей Михайлович 17 июля 1645 г. стал вторым царем из . Со вступлением на престол он столкнулся лицом к лицу с целым рядом тревожных вопросов, волновавших русскую жизнь XVII столетия. Слишком мало подготовленный к разрешению подобных дел, он поначалу подчинился влиянию бывшего своего дядьки Морозова. Однако в скором времени начал принимать и самостоятельные решения.
Алексей Михайлович, как видно из его собственных писем, и отзывам иностранцев и русских подданных, обладал замечательно мягким, добродушным характером; был, по словам подьячего Посольского приказа Григория Котошихина, «гораздо тихим», за что и получил прозвище Тишайший.
Духовная атмосфера, среди которой жил государь, его воспитание, характер и чтение церковных книг развили в нем религиозность. По понедельникам, средам и пятницам он во все посты ничего не пил и не ел, и вообще ревностно исполнял церковные обряды. К почитанию внешнего обряда присоединялось и внутреннее религиозное чувство, развивавшее у Алексея Михайловича христианское смирение. «А мне, грешному, – пишет он, – здешняя честь, аки прах».
Царское добродушие и смирение временами, однако, сменялись на кратковременные вспышки гнева. Как-то раз царь, которому пускал кровь немецкий «дохтур», повелел боярам испробовать то же средство. Р.Стрешнев отказался. Алексей Михайлович собственноручно «смирил» старика, но после не знал, какими подарками его задобрить.
Вообще государь умел отзываться на чужое горе и радость. Замечательные в этом отношении его письма. Мало темных сторон возможно отметить в царском характере. У него была скорей созерцательная, пассивная, а не практическая, активная натура; стоял на перекрестке между двумя направлениями, старорусским и западническим, примирял их в своем мировоззрении, однако не предавался со страстной энергией ни тому, ни другому.
Алексей Михайлович и Никон перед гробницей святителя Филиппа
Надумав жениться, Алексей Михайлович в 1647 г. выбрал себе в жены дочь Рафа Всеволожского. Однако пришлось отказаться от своего выбора из-за интриг, в которые, возможно, был замешан Морозов. 1648 год — царь заключил брак с Марьей Ильинишной Милославской. В скором времени Морозов женился на сестре ее Анне. В результате, Б.И. Морозов и тесть его И.Д. Милославский приобрели первенствующее значение при царском дворе. От этого брака родились сыновья – будущие цари Федор Алексеевич и Иван V и дочь Софья.
Однако к этому времени, уже ясно обнаружились результаты плохого внутреннего управления Морозова. 1646 год, 7 февраля — по его инициативе царским указом и боярским приговором установили новую пошлину на соль. Она была выше рыночной цены соли – одного из главнейших предметов потребления всего населения – примерно в полтора раза и вызвала сильное недовольство народа. К этому прибавилось злоупотребления Милославского и слухи о пристрастии государя к иностранным обычаям. Все эти причины вызвали Соляной бунт в Москве 2–4 июня 1648 г. и беспорядки в других городах.
Новую пошлину на соль отменили в том же году. Морозов продолжал пользоваться царским расположением, однако уже не имел первенствующего значения в управлении державой. Алексей Михайлович возмужал и больше не нуждался в опеке. Он писал в 1661 году, что «слово его стало во дворце добре страшно».
Алексей Михайлович и патриарх Никон
Но мягкой, общительной натуре царя был необходим советчик и друг. Таким «собинным», любимым другом стал владыка Никон. Будучи митрополитом в Новгороде, где со свойственной ему энергией он в марте 1650 г. усмирял мятежников, Никон овладел доверием царя, посвящен был 25 июля 1652 г. в патриархи и начал оказывать прямое влияние на дела государства.
1653 год, 1 октября — Земской Собор в Москве принял решение о принятии Украины в состав России. Как следствие этого была объявлена Россией 23 октября того же года войны Речи Посполитой, притеснявшей украинцев.
Во время войн 1654–1658 гг. Алексей Михайлович часто отсутствовал в столице, находился, следовательно, вдали от Никона и присутствием своим не сдерживал властолюбия патриарха. Вернувшись из военных походов, он начал тяготиться его влиянием. Враги Никона воспользовались охлаждением к нему царя и начали непочтительно относиться к патриарху. Горделивая душа архипастыря не смогла снести обиды. 1658 год, 10 июля — он отказался от своего сана и уехал в основанный им Новоиерусалимский Воскресенский монастырь. Царь, однако, не скоро решился покончить с этим делом. Только в 1666 г. на Церковном Соборе под председательством патриархов Александрийского и Антиохийского Никона лишили архиерейского сана и заточили в Белозерский Ферапонтов монастырь.
Во время военных походов Алексей Михайлович Романов побывал в западных городах – Витебске, Полоцке, Могилеве, Ковно, Гродно, Вильно. Там познакомился с похожим на европейский образом жизни. Вернувшись в Москву государь сделал перемены в придворной обстановке. Внутри дворца появились обои (золотые кожи) и мебель на немецкий и польский образец. Постепенно изменялась жизнь и простых горожан.
Земский собор
После устранения Никона не уничтожены были главные его нововведения – исправление церковных книг и изменения некоторых религиозных обрядов (форма церковных поклонов, крещение тремя перстами, использование для богослужения икон только греческого письма). Многие из священников и монастыри не согласились принимать этих новшеств. Они начали называть себя старообрядцами, а официальная Русская Православная Церковь стала именовать их раскольниками. 1666 год, 13 мая — в Успенском соборе Московского Кремля был предан анафеме один из руководителей старообрядцев – .
Особо упорное сопротивление было оказано Соловецким монастырем; осажденный с 1668 г. правительственными войсками, он был взят воеводой Мещериновым 22 января 1676 г., мятежников повесили.
Тем временем на юге поднял бунт донской казак . Ограбив караван гостя Шорина в 1667 г., Разин двинулся на Яик, взял Яицкий городок, грабил персидские корабли, но в Астрахани принес повинную. В мае 1670 года он вновь отправился на Волгу, взял Царицын, Черный Яр, Астрахань, Саратов, Самару и поднял на восстание черемисов, чувашей, мордву, татар. Войско Разина под Симбирском разбил князь Ю. Барятинский. Разин бежал на Дон и, выданный там атаманом Корнилом Яковлевым, был казнен в Москве 27 мая 1671 г.
В скором времени после казни Разина началась война с Турцией из-за Малороссии. Война окончилась 20-ти летним миром только в 1681 году.
Из внутренних распоряжений при царе Алексее Михайловиче замечательно основание новых центральных учреждений (приказов): Тайных дел (не позже 1658 г.), Хлебный (не позднее 1663 г.), Рейтарский (с 1651 г.), Счетных дел, занятый проверкой прихода, расхода и остатков денежных сумм (с 1657 г.), Малороссийский (с 1649 г.), Литовский (в 1656–1667 гг.), Монастырский (в 1648–1677 гг.)
В финансовом отношении сделано также несколько преобразований. В 1646 году и последующих годах провели перепись тяглых дворов с их совершеннолетним и несовершеннолетним населением мужского пола. Указом от 30 апреля 1654 г. запрещалось взимать мелкие таможенные пошлины (мыт, проезжие пошлины и годовщину) или отдавать их на откуп.
Из за нехватки денежных средств во множестве были выпущены медные деньги. С 1660-х годов медный рубль начал цениться в 20–25 раз дешевле серебряного. В результате чего наступившая страшная дороговизна вызвала народный мятеж 25 июля 1662 г., названный Медным бунтом. Мятеж был усмирен высылкою против восставшего народа стрелецкого войска.
Указом от 19 июня 1667 г. приказано было приступить к постройке судов в селе Дединове на Оке.
В области законодательства было составлено и издано Соборное Уложение – свод законов Российского государства (печаталось в первый раз 7–20 мая 1649 г.). Его дополняли в некоторых отношениях Новоторговый устав 1667 г., Новоуказные статьи о разбойных и убийственных делах 1669 г., Новоуказные статьи о поместьях 1676 г.
Во время правления Алексея Михайловича Романова продолжалось колонизационное движение в Сибирь. Прославились в этом отношении: А.Булыгин, О.Степанов, Е.Хабаров и другие. Были основаны города Нерчинск (1658 г.), Иркутск (1659 г.), Селенгинск (1666 г.)
В последние годы царствования Алексея Михайловича при царском дворе особо возвысился А.С. Матвеев. Спустя 2 года по смерти М.И. Милославской государь женился на родственнице Матвеева – Наталье Кирилловне Нарышкиной (22 января 1671 г.). От этого брака у Алексея Михайловича родился сын – будущий император .
Умер царь Алексей Михайлович Романов 29 января 1676 г. и был похоронен в Архангельском соборе Московского Кремля.
